Об одной из таких групп, с которыми боролись и сотрудники Куйбышевского управления НКГБ во главе с генерал-майором Е.П. Питоврановым, пойдет рассказ.
17 февраля 1944 года тяжелый трехмоторный транспортник «Юнкерс-52/Зм» вылетел с рижского аэродрома. На борту самолета находилось семь диверсантов из «Цеппелина»: Марков, Тарасов, Гареев, Кинеев, Стахов, Андреев и Грищенко, а также тюки с грузом для обеспечения их жизнедеятельности. Группу возглавлял Тарасов — бывший морской офицер. Через Крым он в 1920 году покинул Россию, осел в Белграде, где в морском училище преподавал навигационное дело. Он всеми фибрами души ненавидел Советскую Россию и таким образом, без сомнения пошел на сотрудничество с немецкой разведкой. В грузовые мешки для группы были включены пайки с продовольствием на несколько месяцев, оружие — ножи, пистолеты ТТ, автоматы ППШ, взрывчатка и 500 тысяч советских рублей. В Пскове самолет дозаправился и, набрав нужную высоту, взял курс на восток. Но из-за возможной неисправности топливомера, лобового сильного ветра и густой, многослойной облачности, боясь пройти «точку невозврата», а может, из-за ошибки штурмана диверсантов выбросили в 300 км от цели. Разбросанные на километры по тайге они не имели возможности собраться вместе. Сильные морозы, метели, труднопроходимое густолесье негативно вмешались в их судьбы. Маркова, угодившего на высокое дерево, удавили запутавшиеся стропы. С обмороженными ногами и видя безвыходность ситуации, руководитель группы агентов Тарасов, радист Гареев и второй радист Кинеев застрелились.
Выживших диверсантов настиг голод. Вплоть до начала марта они искали в снегу выброшенные с самолета грузы. Чтобы не пасть жертвами диких морозов, они в лесу соорудили землянку. Ни о каком выполнении задания не могло быть и речи. Выжить — вот главная цель, которую они поставили перед собой. К лету закончились все немецкие пайки, а поэтому голод погнал пришельцев с неба к людям.
Проголодавшихся и обмороженных диверсантов: Стахова — подпоручика Врангелевской армии, Андреева — красноармейца из числа военнопленных и Грищенко — старшего лейтенанта, командира артиллерийской батареи 8-го стрелкового полка, попавшего в плен, задержали бдительные местные граждане у деревни Бисерово Кировской области. Крестьянам показалась подозрительной их просьба продать продукты. Скоро «помятых красноармейцев» селяне, вооруженные топорами и вилами, передали правоохранителям.
Однако низкая идейная мотивация набранных из военнопленных РККА и белоэмигрантской среды диверсантов, недооценка реалий охраны советского тыла, а также система контрразведывательных мер органов госбезопасности и властей обусловили крах все попытки проникновения немецко-фашистской агентуры вглубь советского тыла для нанесения значительного ущерба военно-промышленному комплексу (ВПК) страны.
На допросах троица показала, что они должны были совершать диверсионные и террористические акты на территории Приволжья и Приуралья. После следствия состоялся суд. Они были осуждены на 15, 10 и 8 лет соответственно…
Сталин замечает…
Настоящая слава — это когда ваше имя ценится дороже, чем ваша работа.
На вопрос: как становятся люди без блата и родственных лифтов фаворитами большого начальства даже вождей? — можно ответить только словами: заслуженно ярким умом, решительностью и мужеством в характере. Они сильными мира сего и замечаются. Но, для того чтобы имя стало нарицательным и оно ценилось дороже вашей работы, нужно красиво и умно сделать эту самую работу.
Октябрьским стылым днем 1943 года нарком госбезопасности СССР Всеволод Николаевич Меркулов по вызову Сталина завершил еженедельный доклад Верховному Главнокомандующему о проделанной работе по линиям контрразведки и разведки. Разговаривать со Сталиным ему всегда было трудно — он чувствовал себя неуютно при общении с ним. Всеволод Николаевич боялся не только хозяина кабинета, но и сам кабинет, не приносивший успокоения и радости при посещении. И ему всегда очень хотелось быстро покинуть кабинет, готовясь услышать наконец-то фразу: «Вы свободны!»
В.Н. Меркулов обычно очень переживал, когда Сталин задавал ему какие-либо уточняющие вопросы, на которые, как правило, у него не зарождалось в голове окончательно проработанных, точных ответов, какие бы хотел услышать Верховный Главнокомандующий.