– Что случилось, сударыня?
– Ах… Это моя любовь к вам так сильно рвалась наружу, что я не смогла ей противостоять… – томно ответила красавица.
– Кхм… – кашлянула Ильяса, не зная, что ответить. – Вы хотели меня видеть?
– О, да… – Лорин встала и приблизилась к фавориту. – Ильяс… Вы знаете, что я давно и безнадёжно вас люблю… Я вся пылаю от страсти! Удовлетворите же её, наконец!
С этими словами девушка заключила фаворита в объятия и припала к губам восхитительным умелым поцелуем. Ильяса равнодушно ответила, а затем решительно освободилась из объятий.
– Лорин, ваше поведение недостойно… – строго произнесла она.
– Да расслабьтесь вы! – насмешливо воскликнула бесстыдница. – Мы не в королевских покоях, нас здесь никто не видит… Что вы, в самом деле, ведёте себя, как неискушённый мальчик? Или я вам нисколько не нравлюсь?.. – с подозрением прищурилась она.
Эти домогания так уже надоели Ильясе, что она, не подумав о последствиях, сердито воскликнула:
– Да, не нравитесь! У меня есть женщина, которая меня вполне удовлетворяет, а ваша навязчивая доступность мне противна!
Баронесса побледнела и отшатнулась, как от удара. Глаза её недобро сощурились, и в них зажёгся зелёный огонёк, как у готовящегося к нападению гиззарда.
– Эта ваша маленькая рыжая шлюшка! – прошипела она. – Нашли чем хвастаться! Любовью рабыни!
– Да, она рабыня, но, в отличие от некоторых светских дам, знает, что такое любовь и преданность… А насчёт шлюшки… Здесь я вижу только одну шлюшку… Во всяком случае, я уверен, что у своей рабыни я один-единственный, а не один из многих, – с неприкрытым презрением и откровенной издевкой произнесла Ильяса.
Баронесса оскалилась и бросилась на фаворита, целясь ему в лицо отточенными накрашенными ноготками.
Играя роль мужчины, Ильяса на миг забыла, что сама женщина, и забыла главное женское правило: не прощать мужчинам оскорблений. Поэтому расплата последовала незамедлительно: Лорин вцепилась в лицо фаворита ногтями, визжа и царапаясь, как кошка, рыдая и проклиная одновременно. Потеряв от боли и ярости контроль, Ильяса ответила чисто по-женски – дала сдачи. Оторвав баронессу от себя, она влепила ей несколько звонких смачных пощёчин и швырнула на диванчик. Та упала на спину, ударившись головой о подлокотник, и громко закричала.
– Ты, сука!.. – яростно воскликнула Ильяса, размазывая по лицу кровь, бегущую из глубокой царапины на щеке. – Да я прибью тебя, тварь похотливая!
Возможно, так бы и случилось, но тут в альтанку ворвались стражники, услышавшие шум борьбы и вопли баронессы. Увидев двух королевских фаворитов, они нерешительно замерли.
– Что здесь происходит? – требовательно спросил старший.
Заливаясь слезами, коварная обольстительница рассказала, что д'Ассо напал на неё и лишил чести непотребным образом. Возмущённая Ильяса обозвала девушку лживой шлюхой, но затем вспомнила, что она «мужчина», и гордо замолчала.
Смущённые стражники не знали, что делать, так как оба участника происшествия были любимцами королевы. Поэтому послали за капитаном.
Капитан дворцовой стражи недолюбливал д'Ассо, как впрочем, любых пришлых выскочек, переходящих дорогу честным труженикам меча и копья. Потому приказал взять фаворита под стражу и отправить в тюрьму, до особого распоряжения Её Величества. У Ильясы отобрали оружие и отвели в глубокие подвалы, где заперли в крохотной каменной келье без окон и с решёткой вместо двери.
Сначала Ильяса кипела от негодования, затем успокоилась и стала ждать скорого освобождения, надеясь, что королева во всём разберётся и прикажет освободить любимца. Она кое-как умостилась на голом каменном полу, подложив под голову куртку вместо подушки, и постаралась уснуть.
Пребывание в тёмном мрачном подземелье показалось девушке вечностью. Она не знала, сколько прошло времени – несколько часов или несколько дней – когда за ней, наконец, пришли. Ильяса проголодалась и промёрзла до костей, всё тело болело от неудобного лежания на твёрдом камне, а рана на щеке воспалилась и сильно болела.
Девушку отвели во дворец, но не к королеве, как она надеялась, а в Малый суд – специальное помещение, где разбирались неблаговидные поступки придворных, которые Её Величество не желала выносить на всеобщее рассмотрение.
Когда Ильясу ввели в помещение, она увидела восседающую на Пьедестале королеву и двух судей у стены. Здесь же находилась и баронесса Витнисская, скромно сидевшая под другой стеной. Весь её вид излучал печаль и оскорблённую невинность. Она грустно посмотрела на грязного больного фаворита и тяжко вздохнула, словно сожалея.