Смерть молчала.
«А вот на свободе у меня уже гораздо больше шансов словить пулю — сама знаешь».
«Я и так получу твою душу — рано или поздно. Для меня время ничто. Я умею ждать».
«Помоги же ты выбраться, сука старая!»
«Ты и сам все прекрасно можешь»
«Что ты имеешь в виду? Магия? Ты об этом?»
Смерть не ответила.
«Тут не получится использовать магию — повсюду блокирующие печати», — начал рассуждать я.
«Блокирующие печати, магия, заклятия — это лишь рисунки на двумерной плоскости. Взгляни шире, выйди за границы дозволенного».
«Я не совсем понимаю, что ты имеешь ввиду».
«Эти стены, — Смерть указала на бетонные перегородки, — есть только в твоей голове. Но твой разум может их разрушить».
«Разрушить? Это невозможно!»
«Пока ты веришь в то, что это невозможно — это будет невозможно. Поверь, что это реально — и это будет реальным!»
В слова Смерти, как бы парадоксально это не звучало, но зерно истины имелось. Техника веры, о которой она говорила, была известна еще давно. Альберт Михайлович даже как-то говорил об этом, мол старые дарованные даже использовали эту когда-то могучую технику. Но потом то ли из-за отсутствия умельцев, то ли из-за каких-то других причин, перестали. Вычеркнули из своей жизни и ученичества. Так она и сгинула в пучины библиотечной пыли и никто теперь точно не знает как ее не то что развить, а хотя бы осознать.
«Не надо ничего развивать, — прошептала Смерть. — Просто поверь — и все. Искривление пространства силой мысли. Отодвинь стены».
Попробовать стоило.
Я закрыл глаза, привычно вошел в резонанс с собственной аурой. Стал плыть.
Ощущая, как мягкими волнами течет внутри меня сила, я поддался ее течению.
Потом, опомнившись, быстро наложил пелену сокрытия — не хватало еще, чтобы охранники поняли, что я тут сотворяют предмагию.
Пелена окутала меня с ног до головы. Я сразу же создал морок — все-таки камеры должны фиксировать мое присутствие тут. Пусть видят, как я просто лежу на нарах, тупо пялясь в потолок.
Отлично! Теперь можно продолжить.
«Надо только поверить в то, что это возможно», — подумал я, припоминая слова Смерти.
«Верно», — мягко произнесла Смерть, вдруг каким-то неведомым образом оказавшись в моей ауре.
«Как ты…»
«Я — часть тебя, разве не помнишь?»
Я ничего не ответил — вновь начал погружаться в медитацию. Использовал для этого накопитель, который сотворил самым первым, еще в первые дни обучения школы. Чернов был тогда очень горд мной. Ведь я единственный, кто догадался это сделать, остальным ученикам было попросту наплевать на все это.
Получится ли у меня? Все-таки техника очень сложная, почти забытая…
«Я помогу», — ответила Смерть.
И я почувствовал как мое тело словно обняли два крыла — огромных, кожистых, колючих. Неприятное ощущение.
«Я помогу».
Накопитель сработал. Вспыхнув мягким зеленоватым свечением, он стал аккумулировать вокруг себя потоки силы.
«Хорошо, — одобрительно прошептала Смерть. — А теперь войди в поток».
«Но ведь…»
«Войди».
И я вошел.
Призрачные тени — словно полусмытые росписи на серых стенах камеры, — заплясали перед глазами. Они были живыми существами — я понял это сразу, едва увидел их. Но кто именно они были не имел понятия. Призраки? Фантомы? Стражи?
«Не важно», — с легким раздражением сказала Смерть.
Движения вперед сопровождались странными ощущениями — словно шел я через болото. Я чувствовал теплую воду вокруг щиколоток, но не видел ее. Слышал шелест сухой травы и тростника — и тоже ничего не видел. Лишь пустота.
На периферии зрения начали появляться всполохи — красные, желтые, синие.
Я оглянулся, чтобы увидеть их, но они исчезли, вновь оказавшись где-то на самой границе зрения.
Сколько нужно было, идти я не знал. Да и само слово «идти» в данном случае было не совсем правильным. Моя физическая оболочка сейчас вовсе не шла — она пребывала в каком-то рассеянном состоянии, словно я превратился в газовое облако.
Всполохи стали ярче. Теперь я их видел уже не напрягаясь. Огоньки мерцали перед глазами и озорно мигали, словно пытаясь что-то сообщить.
«А теперь искривляй пространство!» — почти выкрикнула Смерть.
Ей можно было и не говорить это — я почувствовал, что достиг некоего предела, который наградил меня новыми знаниями, опытом. Это было похоже на солнечный удар. Закружилась голова, стало тошно, появилась слабость. Яркое сияние начало выжигать на ауральном теле рисунки — я видел причудливые знаки и руны, появляющиеся на оболочке.