Я кивнул — нормально.
— Ну вот и отлично!
Он хотел добавить что-то еще, как за окном протяжно завыла сирена — сигнал о том, что Врата открываются.
— Опять разведотряд? — спросил я.
— Нет, — покачал головой Карасик. — Наши не заходили. Кто-то другой, странно.
Как оказалось, это был пятый отряд. Он выходил за Барьер совсем с другой стороны — с южного участка, который располагался отсюда в пятистах километрах.
— Как же они тут то оказались? — спросил я резонно.
Но никто не смог ответить на мой вопрос.
Мы все невольно хлынули к Вратам Барьера чтобы встретить пришедших.
Посмотреть был на что.
Отряд из полутысячи человек был разбит и представлял из себя жуткое кровавое зрелище. Покалеченные, изуродованные, оборванные, они шли молча, опустив взгляды и не смея посмотреть на нас, словно чего-то стыдились.
Мы тоже не глядели им в глаза и тоже молчали, не зная как приободрить их.
Подбежали врачи из гарнизона, начали оттаскивать к лазарету раненных, но с таким же успехом всех пришедших можно было поместить туда. Тогда начали выбирать самых тяжелых, не ходячих. Из пяти сотен таких оказалось около половины. Многие без рук, многие с разбитыми головами, они едва ли встретят завтрашний день. Это понимали мы. Это помнили санитары. Это знали сами раненые.
И потому мы все молчали.
Я смотрел на идущих, на их жуткие раны, и мог только представлять какое же чудовище могло так изувечить людей. Рваные лохмотья кожи, отрубленные словно топором великана конечности — получалось, что монстры размером были не меньше пяти метров. Такое вообще возможно?
Я перевел взгляд на полоску черноты, виднеющейся в закрывающихся Вратах и невольно вздрогнул. На мгновение мне показалось что там, в этом средоточии мрака, на меня зыркнули сотни глаз.
Я тряхнул головой, сгоняя наваждение, вновь пригляделся. Тьма. Сплошная тьма и ничего более.
Наконец, Врата закрылись.
Все мои ребята пошли обратно в казарму, я же остался. Смотрел на Барьер и не мог отвести от него взгляда. Что скрывается там, за его телом из бетона и стали? Какие жуткие тайны таит тот мир, от которого мы отгородились?
Раздался протяжный свист — будто ветер начал неистово дуть в водосточную трубу. Звук разнесся по небу, невольно отвлекая на себя внимание вояк.
Я же даже не посмотрел в ту сторону — прислушивался к другому.
Неясное бормотание раздавалось то с одной стороны, то с другой и я все оглядывался, пытаясь понять кто это говорит. Не сразу понял, что шепот идет не извне.
Голоса были в моей голове.
Видимо сказывалось общее переутомление и нервозность — успокаивал себя я. Но глубоко в душе понимал — это не из-за этого.
«Макси-и-им…» — протяжно повторил голос и я впервые в жизни подумал, что хочу, чтобы это была Смерть.
Но это была не она.
Я невольно обратил голову в сторону, откуда доносился голос. Глянул на Барьер. Он был величественен, смотрел на меня черными глазницами бойниц. Монстр. Настоящий монстр, чье время еще не пришло, но очень близко.
Вновь в голове возник образ исполинской тени. Она возвышалась надо мной, как возвышается человек перед муравьем. И тень звала меня.
Там, за Барьером, что-то было, что желало со мной увидеться… и — что? сожрать? уничтожить? превратить в пыль?
Я не знал, но чувствовал — что-то другое.
В какой-то момент мне даже показалось, что сама Смерть побаивается Барьера, стараясь появляться тут реже.
«Я? Боюсь Барьера?!»
Костлявая появилась за спиной.
«Что там, за его границей?» — спросил я.
«Тебе правда это интересно?»
«Оно зовет меня».
«Там — неведомое, — сухо ответила Смерть. Я вдруг почувствовал, что ей этот разговор неприятен. — То, что ты своим убогим человеческим мозгом не в силах осознать!»
«Макси-и-им!..» — вновь раздался чужой голос. Хотя голосом назвать это было крайне сложно. Шорох миллиарда насекомых, ползущих по земле — это самое близкое, что пришло в голову.
«Оно зовет…» — задумчиво произнесла Смерть, глядя на Барьер.
«Что там?» — почти молящим тоном спросил я.
«Тебе надо уходить отсюда, — проигнорировав мой вопрос, произнесла Смерть. — Немедленно!»
«Но…»
«Без возражений!»
«Я не оставлю своих друзей здесь. Да и куда возвращаться? В психушку?»
«Друзья твои погибнут — поверь мне, уж я то знаю о чем говорю! — в голосе Смерти послышалось веселье. — А психушка — да хотя бы и туда. Ничего плохого в ней нет».
Эти слова задели меня и дело было не в психушке.
«Ты не посмеешь их забрать раньше времени!»