— Добрый день. Адвокатская контора Никифорова. Слушаю вас.
— Мне нужен адвокат.
— Мы можем оказать вам эти услуги. В какой части ваше дело — земельные вопросы, уголовная ответственность, развод, что-то другое?
— Мне нужно отменить решение суда.
— Да, опыт, и весьма большой, такой у нашей адвокатской конторы имеется. Самый высокий процент положительный решений. Вы позвонили именно туда, куда нужно. Можно узнать ваше имя — я запишу вас на прием.
— Вяземский Максим Петрович.
Девушка начала клацать по клавишам. Потом вдруг затихла, повисла пауза.
— Так в какое время я могу подойти? — поинтересовался я.
— Знаете… — девушка была явно растеряна. — Подойти не получится.
— Почему? вы же сами сказали что может мне помочь. И что опыт имеется.
— Просто… все адвокаты сейчас заняты.
— А завтра?
— И завтра тоже. И после завтра. На месяц вперед все расписано. Очень плотный график, некуда поставить. Позвоните пожалуйста через месяц.
И не дождавшись ответа, положила трубку.
— Вот видите, — ухмыльнулся Воцлав. — Я оказался прав.
— Твою мать! — только и смог вымолвить я.
— Так что давайте не будем терять времени и приступим к разработке плана действий.
Я злобно зыркнул на адвоката, ответил:
— Хорошо. Давайте.
Тьма. Кругом тьма. Липкая, плотная, облизывающая влагой лицо, шею, ладони.
Свет от фонарика не пробивает мрак. Ничто пробьет его. Я это знаю… Потом узнаю…
Осьминог.
Там был монстр, похожий на осьминога.
Мы… мы его убили. Он появился из тьмы. На третьем круге, почти у самого Барьера.
Потом…
Мы шли дальше.
Узбеки шутили. Так они пытались скрыть нервозность. Все были на взводе и Шталин приказал им заткнуться. Едва не случилась драка. Шталин грубо обозвал узбеков и те вспылили. Карасик едва разнял. Хотел забрать у всех оружие, если не прекратят склоки. Это подействовало. Никто не хотел остаться во тьме без автомата.
Потом был Гамильтон…
Нет, это позже.
Сначала Евгения. Она боялась. Очень сильно боялась. Весь ее запал найти отца мигом улетучился. Особенно после битвы с осьминогом.
Женя держала меня за руку так крепко, как только могла. Я что-то шептал ей, очень тихо, чтобы никто не услышал. Успокаивал. Какие-то пустяковые слова.
Девушка приблизилась ко мне и поцеловала прямо в губы.
— Мне так… спокойней, — ответила она еще до того, как я успел что-то спросить.
Ее поцелуй остался на моих губах, мягкий, цветочный, дурманящий голову. И мне тоже стало спокойней.
А потом пришел Восьминогий…
…Машину тряхнуло и я вынырнул из липкого неприятного сна.
Непонимающее огляделся. Такси. Еду домой. Сморило от долгой жаркой поездки. Приснилось.
Волнение подкатило к горлу. Воспоминания того, что было там, за Барьером!
Я принялся напряженно вспоминать что было дальше, но не смог. Сплошная стена из тьмы. Тщетно. Пустота.
Я возвращался домой. С Воцлавом удалось разработать общий план действий и адвокат принялся немедленно его реализовывать. Я же решил вернуться в дом и попытаться уговорить Ольгу на одно дело.
Я понимал, что Александр пойдет на все, что угодно, чтобы убрать меня. О моем появлении известно пока не многим. Значит нужно как можно скорее ликвидировать меня, чтобы я не мешал ему. Судя по тому, что он организовал мне посещение Барьера вне очереди, то братец не остановится уже ни перед чем.
Поэтому необходимо залечь на дно, на время, пока не наступит нужное время.
Но до этого необходимо позаботиться о Ольге.
Я позвонил Нианзу, уточнил обстановку. Он сказал, что Александра нет, и будет он скорее всего не раньше вечера — в думе собрали совещание и Александр Вяземский, как представитель рода и бояр Нижней палаты, обязан был там присутствовать.
Отлично. Значит есть время поговорить с сестрой. План был прост — снять квартиру и до времени жить там, стараясь не попадаться на глаза Александру, пока Воцлав оформляет нужные документы и бумаги. Я хотел забрать с собой и Ольгу, потому что знал — Александр, едва узнает о моем появлении, не даст спокойной жизни сестре, пытаясь выведать где я прячусь.
Еще нужно было собрать хоть немного вещей и забрать череп. Чутье подсказывало — он ключ к пониманию того, что произошло там, за Барьером.
Машина остановилась, я расплатился и вышел. Соблюдая осторожность, огляделся. Машин семьи не было, да и общая обстановка была тихой.