— Что? — одними губами прошептала Ольга.
— Егор спас меня в последний момент. Александр метнул в него магический конструкт и убил. Я ничего уже не мог поделать.
— Нет!
На глазах Ольги навернулись слезы.
— К сожалению, это так.
— Нет! Не может быть!
— Ольга…
Но сестра меня уже не слушала — он рванула со слезами в комнату.
Я пошел следом за ней, но комната оказалась закрытой. Сестра хотела побыть одна.
Я позвал Нианзу, наказал ему чтобы тот следил за Ольгой и через минут двадцать принес ей воды и чего-нибудь успокоительного.
Слуга понимающе кивнул.
Поход до мегалита занял пятнадцать минут. Я сделал слепок, отправил его Чернову. Потом, уже решив возвращаться назад, в последний момент глянул на строение. И вдруг в кромешной темноте, поселившейся внутри конструкции, увидел тень.
Это было лицо Евгении. Бледная полупрозрачная маска, словно маска призрака, она показалась из тьмы и вновь в нее погрузилось.
Я вздрогнул, зажмурил глаза и вновь глянул. Ничего. Тьма.
Показалось?
Нет. Лицо вновь выплыло из тьмы и попыталось мне что-то сказать. Но звука я не услышал — маска была словно немой.
— Женя… — прошептал я.
И лицо словно услышало меня, начало что-то беззвучно кричать.
Я ринулся к мегалиту, но мощное магическое поле откинуло меня назад.
В глазах аж потемнело. Я поднялся, морщась от боли, вновь попытался подойти к камню. На это раз без резких движений.
Удалось. Но вот лицо Евгении исчезло. И даже тьма словно бы рассеялась, так, что стала видна задняя часть.
Какая-то мистика. Фон, не смотря нав сю его мощь, был ровным. без аномальных всплесков и проседания.
Понимая, что разобраться сейчас едва ли получится, я поспешил домой.
Зашел в свою комнату и принялся формировать магические слепки, которые получились во время похода и тут же отправлять Чернову.
Надо отдать должное Альберту Михайловичу, он сразу же мне ответил, что материалы получил и пообещал как можно скорее дать мне ответ.
Уже заканчивая, я услышал быстрые шаги по лестнице.
— Там… там… — в комнату вбежал Нианзу.
Он был напуган. Впервые за все время нашего знакомства я видел его таким.
— Что случилось? — спросил я, понимая, что ничего хорошего ждать не приходится.
— Там… там… — только и смог вымолвить слуга.
И показал на окно.
Я выглянул наружу.
— Что там? — спросил я, не видя ничего подозрительного.
Нианзу потянул меня на выход.
Мы пробежали к небольшой комнатке, оказавшей пунктом наблюдения, куда транслировались видео со всех камер наблюдения.
И теперь я понял, почему Нианзу так напугался.
Весь внешний периметр поместья был окружен солдатами в черном. Мне хотелось верить, что это Шталин-старший прислал своих бойцов, но это было не так.
На форме каждого бойца виднелось изображение крысы — тотем Герценых.
Это была атака врага.
Герцен словно чувствовал, когда начать наступление. И выступил именно в тот момент, когда я был максимально обессилен и слаб. Бойцы Шталина прибудут только вечером. А я… сейчас я только один, против целой армии.
Приказал Нианзу спрятать всех в подвале, закрыться и не высовываться. Слуга тут же шмыгнул прочь.
Я готов был биться до конца и понимал, что следующий день мне навряд ли удастся встретить живым.
Я сжал Антониев крест крепче и направился к выходу, туда, где ждала целая армия противника.
Глава 10
Выйти на улицу необходимо было лишь только по одной причине — поставить защиту.
Да, она не выдержала бы и часа, но даже этот час мог быть полезным семье. Я верил — почти был в этом убежден, — что Нианзу за то время, пока я веду неравный бок, выведет Ольгу и Анфису прочь, в безопасное место.
На улице творилась суматоха. Охранники сбились в кучу и с ужасом наблюдали, как к воротам подходят солдаты в черной одежде. Страх их был понятен — порядка двухсот человек против пятнадцати не самых лучших воинов. Силы явно не равны.
Где же остальные бойцы? — злобно подумал я. Сбежали, когда власть вновь поменялась? Или ушли с моим уходом? Александр был слишком самонадеян, не позаботившись о людях и живой охране. Видимом думал, что Антониев крест решит все его проблемы.
— К воротам! — рявкнул я охранников. — Держать оборону! Не дать прорваться!
Солдаты замялись, кто-то побежал, кто-то остался.
— Живо! А не то живьем в огне поджарю!
И для пущего страха я подняла над головой Антониев крест, сотворил небольшое огненное заклятие.