Это еще более странно. Может быть, элементали это вовсе не создания Герцена? Вебер помог?
Но нет. Их создал именно противник. И все произошедшее на моих глазах было частью какого-то странного сложного ритуала.
Это я понял уже когда волна, мощная, многотонная придавила меня к земле. Элементали завершили конструкт, создав какую-то страшную силу.
Я попытался встать, но не смог — придавило так, что тяжело было дышать.
А потом случилось самое страшное.
Каменные стены внешнего периметра начали взрываться. К нам рвануло войско противника. А потом и сам Герцен.
Во владения Вяземских вошел Герцен.
Вошел он как победитель, гордый собой, не укрываясь, шагая медленно, надменно.
Сотворенное им страшное заклятие держало, медленно высасывая жизнь. Дикая и необузданная, неупорядоченная сила, созданная не только одним Герценым, но целой группой магов, была хитро сплетена. Все в ней было намешано в равных и долях и не понятно было сразу от чего избавляться — от огненной составляющей или водного баланса, от воздушного эфира или от земляной тупой мощи?
А еще я прочитал там что-то из запрещенного, которым пользуются некроманты. Кровь, тлен, могилы. То, что стоит за всем этим.
Смерть? Нет, это были не ее владения. Но слишком близко. Рядом.
Не накинь я на себя защиту, умер бы мгновенно, как целый отряд наемников, попавший под смертельную волну. Они легли в один миг, и упали на землю уже мертвые, так и не выпустив оружия из рук. Герои.
Магия, обжигающая и опаляющая, не позволяла мне умереть. Она держала, хоть и звенела на все лады, сопротивляясь мощной волне герценовской волне.
Глядя на лежащих солдат, я мысленно выругал себя, что не смог защитить всех.
— Вот и победа! — триумфально произнес Герцен.
И взглянул на меня своим одним оставшимся глазом.
Он почувствовал быстро все то, что мы делали с Черновым и понял, почему не смог подключиться к мегалиту. Его опыт, его сила, его знания — все росло стремительно. Множество глав родов, присоединяясь к нему, открывали для Герцена некоторые тайны своего магического умения. Делились с ним опытом. Не всем, но и этого было достаточно, чтобы поднять свои навыки на достаточно высокий уровень.
Враг откровенно упивался своей победой. Он видел меня насквозь — словно читал раскрытую книгу. Как мы создали с Черновым фантомного двойника, как испытывали его на прочность, пытаясь понять, сколько же можно пускать потока в себя.
Видел — и ухмылялся.
Так смеется преподаватель над первокурсниками-недотепами, которые методом проб и ошибок пытаются постичь то, что давно ему известно.
Будь моя воля, срезал бы ножом с лица эту ухмылку! Ты мне еще за Ольгу ответишь!
Герцен выписал в воздухе огненную руну и наполнил ее силой.
А потом я почувствовал, как мегалит, стоящий далеко позади дома, в чаще, вдруг отозвался на этот зов. Тяжелый земляной стон — словно две тектонические плиты начали движение, — прокатился по округе.
— Да! — выдохнул Герцен, вскинув руки вверх.
Он вновь стоял на земле, которая когда-то принадлежала его роду.
Убийственный магический фон, созданный противником, также блокировал и часть заклятий. Я попытался сотворить огненный конструкт, но тот рассыпался. Водный — так же. Все боевые заклятия глушились. Хотя обычная защита держалась вполне неплохо.
Я отполз чуть дальше — чтобы хоть немного выиграть времени. И не теряя надежды. Продолжил штурмовать навалившуюся массу магии, пытаясь пробить ее.
Мегалит оживал. А вместе с ним и портал.
Я это почувствовал по рваным толчкам силы, начавшим идти по земле.
Я знал, что без силы древней постройки мне не справиться. Герцен прорвал оборону, ранил меня, и теперь мне оставалось только умереть без поддержки.
Это знал и Герцен. И потому не спешил. Убить быстро и безболезненно или наслаждаться болью противника, смакуя его страдания? Выбор очевиден. По крайней мере, для Герцена.
Мегалит лихорадило. Я создал небольшую проекцию, чтобы посмотреть, что происходит и… потерял дар речи.
Портал светился красным. А из него, ровным рядком, выходили призраки.
И они мне были знакомы. Их имена я знал наизусть и называл каждого выходившего, не веря собственным глазам.
— Шавкат, Тахир, Тоджихон, Остап, Раш, Клим, Антон, Иван, Шталин, Карасик, Евгения… — шептал я, все смотря на призраков и не в силах оторвать взгляда от белый силуэтов.
Глава 18
Этого просто не может быть!
Но это действительно было так.
И Герцен тоже почувствовал неладное, потому что лицо его из триумфального, счастливого, вдруг сделалось настороженным, А потом и вовсе хмурым.