— Нет! Нет! НЕТ!!
Заклятие было готово только на одну треть. Я передал его Веберу. Тот вплел еще часть. Передал Бартынову. Тот завершил начатое нами.
И мы втроем обрушили магический конструкт на Герцена.
Пламя занялось сразу по всему телу.
Герцен закричал, попытался вырваться из ловушки, но не смог — та крепко его держала.
Запахло палеными волосами и плотью.
— Это тебе за Никиту! — прорычал Бартынов, глядя, как извивается в страшных муках Герцен.
— И за Агнету, — произнес Вебер.
Герцен кричал, пока не сорвал голос. Но и потом продолжал страшно хрипеть, пока, наконец, не замолчал. Тело его некоторое время еще дергалось, но вскоре замерло.
Мы глядели, как догорает тело и молчали. Месть была совершена.
Когда все закончилось, я поднял голову и глянул на тех, кто окружал нас. Все те же знакомые лица, правда, белые, словно присыпанные мукой. И просвечивающие.
Призраки.
— Вы… — произнес я, глядя на друзей, с которыми удалось пройти не так много, но и не так мало. — Вы…
Я хотел сказать «мертвы».
— Не важно, — перебила меня Евгения. — Мы почувствовали, что тебе нужна помощь, и мы пришли.
— Спасибо, — только и смог ответить я.
И вдруг на меня нахлынули чувства.
— Я так рад вас видеть вновь, ребята! — по моим щекам текли слезы. — Я… я…
А еще мне было стыдно за то, что я был жив. Мои друзья мертвы, а я жив. Разве это справедливо?
— Все нормально, — успокоил меня Остап. — Мы нашли путь назад.
— Но ведь вы же…
— Да, мы мертвы. И видеть нас могут не каждые. Но ты можешь. И это уже хорошо.
— Я видел твоего отца, — произнес я, увидев Шталина. — Случайно на него вышел. Его бойцы охраняли мое поместье при штурме Герцена.
Глаза парня загорелись.
— Как он?
— Нормально, по тебе скучает.
— Скажи ему… скажи… просто передай, что я люблю его. Скажи, что я тебе передал тогда, когда за Барьер заходили, — голос парня дрожал.
— Хорошо, — кивнул я. И повернулся к Евгении. — Твоего отца я тоже видел…
— Я знаю, — кивнула девушка. — Я тоже его, наконец, нашла.
— Он… мертв.
— Смерть не есть окончание пути, — ответила Евгения. — Это лишь переход на другой этап. Так что ничего страшного. Мертва лишь его плотская оболочка. Сам он — со мной.
— Хорошо, — от этого объяснения мне стало легче.
Женя была права. Если душа жива, значит, человек не умер окончательно.
— Максим, у меня есть просьба, — произнесла девушка.
— Какая?
— Чтобы найти выход в этот мир, нам пришлось воспользоваться… — девушке было сложно говорить, но я все понял и без объяснений.
— Его кости здесь? — спросил я.
— Да, — кивнула она. — Каждый из нас взял по какой-то его части. И теперь они все сейчас возле мегалита.
— Хорошо, я похороню его там, где ты скажешь.
Девушка назвала адрес, и я заверил ее, что там и будет могила его отца.
— Мы рады тебя видеть! — произнесли узбеки. Они все так же были улыбчивы.
— Я тоже.
— Мы не можем долго находиться тут, на этой стороне, — сказал Карасик. — И поэтому должны уходить.
— Навсегда? — спросил я.
— Надеюсь, что нет. Путь теперь нам известен и мы можем уже обойтись без вспомогательных элементов, — Карасик глянул на Евгению. — Поэтому если ты будешь не против, то мы бы иногда все же навещали тебя — передать через тебя весточку своим родным.
— Конечно! Я буду только рад!
— Тогда не прощай, а до свидания!
Призраки начали один за одним таять в воздухе.
Я отошел в сторону, туда, где стояли Бартынов и Вебер. Они видели происходящее. Но не задавил лишних вопросов. Обожженный скорчившийся труп Герцена их тоже больше не интересовал.
— Я пойду своих ребят проверю, — произнес Вебер, когда пауза затянулась.
Я кивнул.
— Макс, ты как? — спросил меня Бартынов.
— Нормально, только устал. Надо отдохнуть.
— Пошли в дом, надо выпить — сейчас можно.
— А как же войско Герцена? — я глянул в сторону.
— Они бежали, — сообщил Бартынов. — Едва узнали, что Герцен мертв, как побросали все оружие и бежали. Думаю, сейчас в его штабе начнется такая жара и разборки, что им будет не до нас. Расстановка сил поменялась, а значит надо решить, что делать дальше.
— Значит, угроза не миновала?
— Пока не могу сказать точно. Скорее всего, сейчас будет попытка остальных примкнувших сделать Герценых крайними. На убитого повешают всех собак. В любом случае у нас есть время все обдумать и решить, что делать дальше. Основная угроза устранена.