Эрки так заинтересовал вопрос о полукровках, что он взялся за это дело просто с невероятным энтузиазмом. Перерыл все исторические документы королевского архива и Эргонской библиотеки. Даже прыгал в Сайлирию, причем не ставя в известность никого из родственников. Но даже там, в огромном императорском хранилище, так ничего и не обнаружил.
И вроде бы все говорило о том, что никаких недомагов на их континенте никогда не существовало. Казалось, самое время поверить в это, но та же интуиция твердила Соколу обратное. Она буквально кричала, что рано или поздно они что-нибудь обязательно откопают.
И однажды, за неделю до наступления Нового года в кабинет Литара неожиданно ворвался до неприличия довольный Эркрит. Мальчика ни капли не волновало, что дядя занят делом, изучает какие-то документы… Все это казалось маленькому принцу не важным, ведь у него наконец появилась информация.
– Вот! – выпалил он, кладя поверх бумаг Сокола какой-то портрет. – Смотри, дядя. Я нашел его в подвале.
Литар уже хотел по привычке закатить глаза и отчитать мальчишку за то, что снова лезет туда, куда ходить запрещено, а иногда даже опасно, когда взгляд сам собой упал на рисунок.
На первый взгляд в изображенном на нем молодом мужчине не было ничего необычного. Светлые прямые волосы, собранные в низкий хвост, немного угловатые резкие черты лица, тонкие губы, и, судя по небольшой короне, когда-то сей субъект носил титул принца. Но больше всего Литара озадачили его глаза… Глаза с тонкими вертикальными зрачками.
Видя, что дядя в замешательстве, Эрки важно присел в кресло и решил пояснить:
– Перед тобой наш дальний предок – Яромир Карильский. Я нашел этот портрет в коробке, которая была запечатана каким-то хитрым плетением. Но у меня есть проверенный способ открывать подобные вещи.
Лит снова хотел возмутиться, ведь знал же, что племянник все чаще баловался темной магией, которая с каждым разом повиновалась ему все легче и покорнее. Конечно, с одной стороны не было ничего плохого в том, что мальчик постепенно начинает к ней привыкать, но с другой… Он ведь использовал ее, чтобы вскрывать замки, засовы, разрушать плетения. Одним словом – по мелкому пакостил.
– Дядя, в той коробке вместе с портретом лежал дневник королевы – матери этого принца, – с важным видом добавил Эрки. – Так вот, первая запись в нем сделана в 6709 году. Сейчас заканчивается 7923-й… а значит, этому дневнику больше тысячи двухсот лет.
Лит был искренне впечатлен приведенными цифрами, но промолчал, решив дослушать неугомонного паренька до конца. Ведь тому явно было что сказать.
– Дядя, она была ишеркой, – пояснил мальчик. – Ее звали Леония, что в переводе с древнего ишерского наречия означает «ясный день». Ее муж, карильский король Янтарий, был магом. А вот их сын, которого ты видишь на портрете, – совершенно точно один из тех, о ком мы искали информацию.
Лит протянул раскрытую ладонь, и Эркрит сразу вложил в нее дневник, о котором говорил. И что удивительно, книжечка в кожаном переплете до сих пор выглядела как новая.
– Получается, что и нашими с тобой предками были ишау… – задумчиво протянул Лит.
– Нет, – тут же мотнул головой маленький принц. – Как я понял, через несколько месяцев после официальной коронации Яромира заставили отречься от престола и уйти. Там сказано, что он вместе с двумя тысячами полукровок покинул Аргаллу. Его мать написала, что если бы Яромир не взял с нее клятву, что она вернется в Ишерию, то обязательно пошла бы с ним. Не бросила бы.
– И когда ты только успел все это прочитать? – с усмешкой уточнил Лит.
– Вот такой я способный, – самодовольно бросил мальчик. – Кстати, от ишау у него были только глаза. Здесь написано, что он являлся воздушным магом, хотя стихия не признавала его полностью. Я, честно говоря, не понял, как это возможно. В народе его любили. Он занимался просвещением. Мечтал построить в каждом поселении по школе, развивать сельское хозяйство. За это среди бедноты молодого короля прозвали Солнечным. А вот среди аристократии Яромира принимать отказалась… Следующим правителем стал его двоюродный брат, получивший власть в результате переворота.
Лит снова посмотрел на портрет, теперь машинально отмечая некоторые черты, присущие мужчинам рода Карильских: прямой нос, немного острый подбородок, ярко выраженные скулы… Да и взгляд зеленых глаз этого полукровки был поистине королевским.
– А еще, дядя, – добавил Эрки, отвлекая его от раздумий, – он очень медленно старел. Если верить подписям, то на этом портрете ему почти сорок.
Вот теперь Лит действительно удивился. Ведь мужчине на рисунке едва ли можно было дать двадцать пять. Да и то с большой натяжкой. Серьезный повод задуматься.