– И пускай, мне плевать!
– Я делаю, что могу, Флеалайн сейчас в отъезде по делам ордена и вернется только через три дня. Для поездки нужны будут средства…
– Сколько? Назови сумму и ради бога сделай уже что-нибудь! Или мне придется бросить вызов Дерику, убить его и забрать Шарлотту силой!
Он еще полчаса с проклятьями метался по своим покоям, выслушивая аргументы Блора и только когда получил заверение в исполнении своих планов, отпустил виконта и воспользовался советом сестры – отправился в парк, чтобы остудить пылающую голову. На обратном пути Эдвин пронесся мимо Катрины как ураган, но пройдя пару шагов вернулся, как будто хотел сказать что-то важное:
– Что это у вас в руках, баронесса? Неужели Святое писание?
Она подтвердила, что была на утренней службе в домашней церкви и с удивлением наблюдала, как губы герцога складываются в насмешливую улыбку.
– Если вы хотите произвести этим впечатление на меня, то впустую тратите время. Мой совет – развлекайтесь, как делают все женщины в этом месте! Так вы быстрее найдете подруг.
– Я надеялась в свой приезд лучше узнать вас, Эдвин.
– Это ни к чему! Если вы станете моей женой, то будете ею только номинально. Это ведь сделка, не так ли? Или я вам действительно интересен?
– Скорее я хотела бы стать интересной для вас.
– А разве вам не сказали, – он склонился к самому ее уху, – что после свадьбы нас ждет постельная церемония? Я должен буду «нарисовать на простыне красную розу», – он сделал движение в воздухе, создавая воображаемый цветок, – так что поберегите себя до этого часа, если не хотите, чтобы наш брак аннулировали!
Катрина жарко покраснела и быстрым шагом ушла, не ответив на это «прелестное» замечание. Герцог злился, но на кого? Он и сам не мог ответить. История с Жослиной, навязанная ему невеста, Шарлотта, которая оставалась недоступной – на сегодня Эдвин устал от женщин. В такие дни он жалел, что не родился каменщиком или кузнецом с их прекрасным аппетитом, крепким сном и возможностью жить по своему усмотрению.
Глава 9. Тайное послание
Несмотря на то, что они предусмотрели почти все детали, сборы Флеалайна заняли намного больше, чем предполагаюсь вначале. Его задержали для решения других вопросов и только потом дали добро на отъезд. О настоящей цели путешествия не знал никто, кроме него самого, Блора и герцога. Пришлось также найти нескольких людей, верных виконту, чтобы вовремя сообщить о всех новостях и успокоить принца, чье терпение было на исходе.
В середине декабря карета со священником подъехала к владениям Роса Джонса, и сидящий в ней мужчина попросил доложить о себе его милости. Дерик, который в одиночестве был в гостиной, развлекался тем, что метал ножи в установленную по его приказу мишень. Слуги предпочитали в такое время не тревожить его – ради собственной безопасности – поэтому камердинеру пришлось какое-то время топтаться в дверях.
– В чем дело, Филипс, у тебя отнялся язык? – не поворачивая головы, спросил Дерик.
– Ваша милость, я не хотел вас прерывать, но приехал гость и просит аудиенции.
– Гость? И кого же это принесло? Кто-то из арендаторов?
– Нет. Это его преподобие отец Флеалайн.
– Что за чертовщина? – граф вскочил, накидывая камзол. – Святоша в моем доме? Что ему здесь надо, он как-то объяснился?
– Да, ваша милость, он сказал, что приехал к госпоже.
– К Шарлотте?! – Дерик застыл с рукой, нырнувшей в один рукав. – Ты ничего не путаешь? Это уже становится интересным, пусть его преподобие подождет, я хочу сам кое-что прояснить!
Как всегда стремительный в своих поступках, Дерик тут же поднялся наверх и толкнул двери, ведущие в комнату жены. Она сидела возле туалетного столика, а Марта расчесывала ее длинные волосы, чтобы сделать прическу.
– Выйди, – приказал он горничной, та послушно положила гребень и ни слова не говоря покинула комнату, оставив супругов наедине.
– Не ожидала увидеть вас сегодня, – глядя в отражение сказала Шарлотта. – Судя по лицу, вы хотите мне что-то сказать.
– Очень хочу. Точнее хотел узнать, вы собрались позаботиться о своей душе и уйти в монастырь, дорогая?
Как и следовало ожидать, это вопрос заставил графиню сбросить маску напущенного равнодушия. Она повернулась на стуле и воззрилась на мужа:
– Вы сегодня выпили лишнего, граф? Или это еще один способ меня помучить?
– Очень интересно, до сих пор я думал, что забочусь о вас, моя дорогая. Вы получили по заслугам, разве нет? Но признаться, я удивлен, не иначе вам показалось мало домашнего ареста, и вы решили постричься в монашки.