С койки, представлявшей собой деревянную лавку с соломенным матрасом, поднялась молодая женщина. Ей было лет двадцать пять. Темноволосая, с тонкими чертами лица и изящной фигурой, она даже здесь сохранила следы красоты. Заключенная поправила подобие косынки, прикрывающей грудь, и устремила на гостя выжидательный взгляд.
– Зачем вы пришли? – посетитель, если это не палач и не священник, вызывал у нее любопытство, но страха в глазах Блор не заметил., в них было отчаянье человека, готового принять любую участь.
– Пришел приказ тебя перевести.
– В Оборн? Я слышала это дыра для тех, за кого некому заплатить залог.
– Он уже заплачен..
– Кем? – теперь женщина встрепенулась и ее темные глаза заблестели даже в полумраке камеры.
– Мной, но в ответ я попрошу об одной услуге. Предупреждаю, предложение может тебе не понравится.
– Вы случайно не были в числе тех вельмож, которые обвинили меня в воровстве? Они, как я помню, намекали на компенсацию, но я не работаю шлюхой и вам отвечу тоже самое, идите вы…
Женщина села на прежнее место и демонстративно отвернулась к крошечному окошку. Это нисколько не удивило Блора, который со свойственным ему терпением продолжил разговор.
– А что ты скажешь, если твое имя вычеркнут из тюремной книги, как если бы ты умерла? Никакого долга, получишь свободу.
– В обмен на что?
– На новое имя и новую жизнь. Я все расскажу, но ты должна дать согласие. Поможешь не только себе, но и еще одной женщине, может на небесах это зачтут в счет уплаты за твои грехи?
Заключенная несколько долгих мгновений смотрела на Блора, а потом рассмеялась. Нашелся кто-то, заботящийся о ее погибшей душе, да еще и предлагающий свободу! Она внимательно посмотрела в лицо гостя и сложила руки на груди:
– Что ж, я слушаю. Очень давно мне не рассказывали сказки, но может ваша хотя бы позабавит! И прошу не обижаться на меня, я давно отвыкла от приличного общества и, наверное, растеряла манеры…
Час спустя неизвестная, закутанная в плащ с глубоко надвинутом капюшоном, вышла через заднюю дверь тюремного здания, чтобы прыгнуть в закрытую повозку. Кучер тронул поводья и быстро повез ее прочь от места заключения, где женщина провела полтора года. Шарлотта Миллер, вдова лавочника, обвинявшаяся в краже серебра, в этот день умерла от чахотки. Пройдет пара дней и покосившийся крест с ее именем поставят над пустой могилой, а сбежавшая от мужа-тирана Шарлотта Рос Джонс окажется за неприступными стенами монастыря. Не лучший обмен, который могла подкинуть судьба, но единственный, дающий луч надежды. Она приподняла уголок шторки и глубоко вдохнула свежий, холодный воздух, ощущая себя птицей, вырвавшейся из клетки.
Те, кто должен был встретить беглянку в монастыре, никогда ее не видели раньше. Молодая, темноволосая, с грустным, красивым лицом и тонкой кистью рук, по описанию она была копией настоящей графини. Никто не заподозрил бы подмены, узнать ее мог только Дерик, но даже он не смел проникнуть в Приорат Святой Фридесвиды без специального разрешения. Возлюбленная герцога стала на шаг ближе к Эдвину, вокруг которого все больше сгущались тени.
Глава 13. Змея в постели
– Ты должна ее отослать! – Эдвин нервно ходил по комнате сестры, испытывая сильное желание что-нибудь разбить.
– И как это сделать? Ты забываешь, что такие вопросы решаю не я одна! – Эльфрига развела руками.
– Она слишком много знает, а теперь я и тоже знаю кое-что, так что постарайся!
– Ты меня шантажируешь?! Или мой брат оказался слишком щепетильным, чтобы перенести историю с выкидышем своей фаворитки? Тебе неприятно было узнать, что она носит чужого ребенка? Весьма странно, разве раньше ты не видел Жослину, выходящей из чужой спальни? Даже Ричард был не против с ней встретиться и, кстати, в отличие от тебя не слишком заботился о случайном потомстве.
Это был перебор. Эльфрига, не привыкшая выбирать выражений, не ожидала от брата такой реакции. Секунда – и ее шею сжали сильные руки, приперев герцогиню к стене. Лицо Эдвина перекосило от бешенства.
– Случайном потомстве? Скажи это еще раз, дорогая сестра и я тебе подробно объясню, как я к этому отношусь! Делай, что хочешь, но Жослины тут быть не должно!
Он отпрянул так же внезапно, как набросился на Эльфригу и хлопнув дверью, выскочил из комнаты. Она потерла шею, все еще ощущая кровь, пульсирующую в висках. Герцогиня не сомневалась, такие перемены в характере Эдвина можно объяснить только одним – это последствия пожара, после которого он провалялся в беспамятстве почти две недели. Неуправляемый младший брат, бездетный развратник старший… это облегчало ей путь к трону, а им сулило скорое падение. Нужно было лишь немного подтолкнуть того и другого, иначе ей, женщине королевской крови, обеспечена лишь вторая роль в этой жизни.