– Сумасшедшая! – Дерик схватил первое что попало под руку, скомкал полотенце и прижал рану, – Не двигайся, рана неглубокая, но будешь дергаться, кровь не остановить!
– Вот и хорошо! – прошептала она. – Теперь вы оба от меня освободитесь!
– Летти, посмотри на меня, не закрывай глаза! Тебе нельзя засыпать, не двигайся, я сейчас позову людей!
– Не надо! – она попыталась схватить графа за руку и по лицу пробежала судорога боли, а перед глазами пронеслось только ей одной известное видение – Жаль я не увижу, каким он вырастет!
– От таких ран не умирают, увидишь! Черт, я должен тебе сказать…
Шарлотта уже не слышала последних слов, боль, пережитый страх, вид крови сделали свое дело. На шум прибежали слуги, Дерика смогли оттащить от графини только втроем, он выглядел обезумевшим, и никто не сомневался, что кинжал в груди – его рук дело. Прежде, чем графа вытолкали в двери, он успел бросить на жену прощальный взгляд, понимая, что больше никогда ее не увидит.
Глава 24. Сожженные мосты.
Говорят, месть – самая сладкое блюдо на свете, но Эдвину почему-то больше так не казалось. Арест Дерика избавил его от тени за спиной, но не принес ожидаемого удовлетворения. Граф уже две недели находился за решеткой, к нему даже применили допрос с пристрастием, но ничего нового о пропавшем ребенке он так и не сообщил. Оставалось заливать горе вином, причем герцог делал это в таком количестве, что почти не бывал трезвым. В конце концов у Катрины лопнуло терпение, и она прибегла к последнему средству – написала королеве. Ответ пришел буквально на следующий день.
– Я получила весточку от ее величества, – Катрина помахала конвертом у Эдвина перед лицом – Она хочет нас видеть и написала заранее, чтобы я могла неспеша собраться.
– Я никуда не еду, – с полным равнодушием в голосе сообщил герцог. – Ответь ее величеству, что мне нездоровится.
– О, это конечно ее очень утешит! Дорогой муж, вы не забыли, что у королевы именины?
– Вам хочется развлечься, понимаю! – пробормотал он себе под нос. – Можете ехать, я не буду возражать!
– Нет, это невыносимо! Мало того, что все вокруг только и говорят о «несчастном малютке», так вы еще и подливаете масла в огонь! Сегодня об этом судачат слуги, а завтра заговорит весь двор, какое мнение о вас сложится?
– Никакое! – Эдвин вскочил – К вашему сведенью, моя дорогая матушка уже пресекла все слухи. Ребенок умер – такое случается на каждом шагу. Никакого похищения не было, так что сплетничать у вас за спиной не будут, можете спать спокойно!
В его словах была чистая правда. До этого дня Эдвин жил, опираясь на любовь и поддержку матери, но этот ее поступок был выше его понимания. Тем не менее, королева действовала, тщательно взвесив возможные последствия и в первую очередь заботилась о репутации сына. Была в ее поступке и еще одна цель – вытеснить из его сердца Шарлотту. Маленький праздник, организованный по случаю именин, стал отличным поводом для того, чтобы выманить принца из его берлоги и помочь отвлечься.
Как ни возражал Эдвин вначале, было ясно, что он не может пропустить такое событие. Поездка должна была занять как минимум неделю, а при удачных обстоятельствах и больше. Единственным, что тяготило его и мешало принять решение оставалось состояние Шарлотты. Первые трое суток она пролежала в нервной горячке, но потом произошел неожиданный перелом, и графиня начала понемногу выздоравливать. Ей стало лучше физически, но не морально, а Эдвин всегда был плохим товарищем для тех, кто страдает. Слова утешения у него скоро закончились и каждый новый визит превратился в медленную пытку. Она не выпускала из рук погремушку Артура, плакала и умоляла дать ей возможность увидеть Дерика. Эти настойчивые просьбы и стали причиной окончательной размолвки.
– Я перестал тебя понимать, Шарлотта! Ты превратилась в стену плача и ведешь себя как сумасшедшая! Я тоже страдаю из-за Артура и мне страшно подумать о том, что с ним случилось, но на этом жизнь не закончилась! Я так больше не могу. Если тебе нужен бывший муж – пожалуйста, можешь идти и попросить прощения, пока его не повесили! – он уже дошел до дверей, но у самого выхода остановился.