Глава 25. Свадьба под виселицей
– Это правда, что она написала прошение о помиловании? – в голосе Катрины были нотки недоверия.
– Да… Уже третье по счету.
– И есть шанс, что Дерика оправдают? Мне кто-то говорил, что это возможно, если ее признают невменяемой.
Эдвин оторвал взгляд от окна и посмотрел на жену с нескрываемым презрением. Ее откровенное злорадство не укладывалось у герцога в голове. Если бы несчастье коснулось только Шарлотты, он мог бы еще объяснить это обычной ревностью, но Катрине было плевать и на его боль. После исчезновения Артура его похитителей так и не нашли. Были какие-то свидетельства, якобы подтверждающие участие герцогини, но кучер и слуги в один голос заявили о том, что она не приближалась к деревне. Связать Дерика с пропажей младенца также не удалось, время шло, и Эдвин оставил всякую надежду.
Его утешало только одно – для графа уже готовили петлю, и никакие заявления пострадавшей не могли изменить дело! В своих ходатайствах Шарлотта утверждала, что нанесла себе рану сама в состоянии аффекта, но у судей нашелся очень веский аргумент для возражений – оружие, а именно, кинжал Дерика. Обманутый муж, готовый заколоть неверную супругу – обычное в практике дело! Кроме того, в списке обвинений числился побег из тюрьмы и возможное соучастие в похищении ребенка – вполне достаточно для пожизненной каторги, а то и для виселицы. На окончательное решение повлияло вмешательство принца. Кто мог гарантировать, что такой живучий и одержимый местью человек, как Дерик, не решится на повторный побег? Дело было пересмотрено с удивительной для суда скоростью и с вынесением «достойного» приговора – повесить!
Дерик воспринял новость со злой иронией, он не сомневался, что за свои поступки придется рассчитываться, но никак не ожидал, что в дело вмешается Шарлотта. О ее заявлениях он слышал, но упрямо отказывался подписывать прошение о помиловании. День казни был назначен, но охранник почему-то явился накануне вечером и заставил узника подняться с его «королевского ложа».
– Вставай и следуй за мной! – особенно он не церемонился.
– Что, его светлость решил поторопить события? Не терпится от меня избавится? – Дерик встал, ступая по каменному полу босыми ногами.
– А тебе, я вижу, не терпится на тот свет… Иди, к тебе посетитель!
Он подталкивал арестованного в спину по пути в камеру, в центре которой стоял стол с двумя грубыми стульями. Втолкнув графа внутрь, охранник обратился к человеку, ожидавшему внутри: «У вас пять минут!»
Лязгнула решетка и Дерик, прихрамывая, подошел к столу, но садиться не стал. Посетитель оказался слишком близким человеком и как раз тем, кого он совсем не хотел видеть.
– Какая честь для меня, вы пришли утешить несчастного перед тем, как он отправится к апостолу Петру? Очень благородно, но я в этом не нуждаюсь! Охрана, наш разговор окончен!
– Дерик! – Шарлотта вскочила и поймала его за руку, которую «украшали» кандалы. – Подождите!
– Что вам угодно, сударыня? У нас, видите ли, мало времени, так что я слушаю.
– Я не хочу вашей смерти, почему вы не подписали прошение?
– Пожизненная каторга, по-вашему, лучше? Нет уж, увольте. Я предоставляю вам свободу, Шарлотта, вы недовольны?
– Мне не нужна такая свобода!
– Я знаю, что вам нужно, но мой ответ: «Нет». Я не скажу вам, где ребенок! Герцог к нему даже близко не подойдет, и уж точно лучше ему вырасти сиротой, чем в таком окружении. Ну а на счет вас, моя дорогая, – он провел пальцами по ее лицу, – вы молоды, есть шанс родить еще пару-тройку бастардов своему любовнику.
Подобного ответа Шарлотта и боялась, граф даже сейчас не пошел на уступки, а, значит, оставил для нее только самое последнее средство, о котором не догадывалась ни одна живая душа, включая Эдвина.
Сам герцог был с утра на взводе, он проснулся еще до рассвета и с тех пор развлекался тем, что шагал туда-сюда по комнате. Время поджимало, а он даже не начал одеваться.
– Так ты поедешь в тюрьму? – Катрина так и не дождалась от мужа хоть одного разумного слова – Или такое зрелище не для тебя?
– Хочешь поехать вместо меня? – огрызнулся он. – Странное желание для беременной и вообще, эта тема себя исчерпала. Займись своим любимым делом – пригласи кого-то в гости и перемой косточки знакомым, только оставь меня в покое!
Эдвин действительно сомневался, что ему стоит присутствовать при исполнении приговора, но речь шла о его похищенном ребенке и фаворитке – слишком много было разговоров среди придворных и им надо было закрыть рот. После нескольких часов внутренней борьбы он приказал закладывать лошадей и, опрокинув пару стаканов вина, нырнул в карету с закрытыми окнами. Дорога, которая обычно занимала так много времени, на этот раз показалась удивительно короткой – вроде бы только что он вышел из дома и вот уже стоит у железных ворот.