П е т р у. Сильвия… Я пошутил, Сильвия, я просто хотел припугнуть его…
С и л ь в и я. Уходи, Петру, чтобы я тебя больше не видела!
П е т р у. Я пошутил.
С и л ь в и я. Убирайся!
Петру уходит.
Ион и Сильвия молчат. Напряженная пауза.
С и л ь в и я. «Я оплакал погибшую любовь» — не помню, кто это написал.
И о н. Не знаю. Я книг про любовь не читаю…
С и л ь в и я. Ты смог бы меня полюбить?
И о н. Тебя одну?
С и л ь в и я. Да.
И о н (шутливо). Не смог бы. Любить одну женщину!.. Сердце ведь у меня не каменное. Не хорошо это… Бессовестно…
С и л ь в и я. Верно. Единственная любовь кончается браком. А брак — самая скучная вещь на свете. Петру считал меня гусыней, дурой, не относился ко мне всерьез… Я и есть гусыня…
И о н. Вот уж нет. Гусыня здесь ни при чем.
С и л ь в и я (со злостью). Нет, я гусыня!
И о н. Не трогай гусей. Они, как известно, Рим спасли.
С и л ь в и я. И все же я гусыня.
И о н. Ладно, гусыня! Зачем тебя понесло в буковый лес?
С и л ь в и я. Воздухом подышать…
И о н. Вместе с мужчиной?
С и л ь в и я. Он клялся, что он мой друг… Клялся!
И о н. Будто ты не знала, что это только слова? Иначе зачем тебе было соглашаться на столь дальнюю прогулку? Вы, видите ли, отправились в лес… Воздухом подышать… Подальше от цивилизации… Вот она, романтика, вот истинная любовь, а не просто… Словно в романтической обстановке осел перестает быть ослом. Любовь ведь бескорыстна. А он давал тебе деньги. Ну, если не давал, значит, туфли покупал, чулки, платья…
С и л ь в и я. Он говорил, что в знак любви.
И о н. А что ему оставалось делать? Туфли, чулки — те же деньги, только в соответствующей обертке. Для девчонок у него своя тактика — луна, лес, туфли, Шекспир, чулки, Бетховен…
С и л ь в и я. Мне это стоило дороже… Всю душу исковеркал.
И о н. Самокритикой занимайся на собраниях!
С и л ь в и я. Чего ты кричишь? Я ведь рассказала тебе все, как было.
И о н. Боже мой! Какая же ты старуха!
С и л ь в и я. Я? Да мне до тридцати еще добрая сотня лет.
И о н. Ты ужасно старая.
С и л ь в и я. Потому что много знаю?
И о н. Нет! Потому что ничего не знаешь. Главное — не умеешь оставаться сама собой. Ты устала, Сильвия…
С и л ь в и я. От зла? От любви?
И о н. Ты никогда не любила, Сильвия…
С и л ь в и я. Душой — возможно…
И о н. Ты безбожно врешь, малышка… Никого ты не любила, Сильвия! Вот что ужасно!
С и л ь в и я. Это тебе кажется, что я не любила…
И о н. По-настоящему — нет. У тебя бы остались светлые воспоминания, надежды. А ты ни во что не веришь, и это значит, что ты никого никогда не любила… Ты ошибалась, Сильвия… И Петру ты тоже не любила. Он тебе нравился. А когда все случилось, ты убедила себя, что любила его, чтобы оправдать себя в собственных глазах.
С и л ь в и я. Как же ты меня любишь, Ион, если ревнуешь к Петру!
И о н. К мертвым не ревнуют.
Звонок. Ион в бешенстве открывает дверь.
Пожалуйста, стоит только заговорить о мертвецах, а они уж тут как тут… Добрый вечер, покойничек. Милости прошу…
Входит какой-то тип.
Сильвия, позволь представить тебе мертвеца…
С и л ь в и я. Что за шутки?
И о н. Какие там шутки! Сей покойник — мой отец. Что случилось, папа? Ты явился. Разве настало время призраков?
О т е ц. Добрый вечер… Вы — Сильвия. (Протягивает ей руку. К Иону.) Я был у твоей хозяйки. Тебя там не оказалось…
И о н. Раз я здесь — значит, там меня нет.
О т е ц. Я встретил твоего приятеля — Петру звать. Он мне дал адрес. Ты женился?
И о н. Сильвия, взгляни на этого человека! Всю жизнь он колотил меня, а сейчас приходит и задает вопросы. Дорогой папочка, не сердись, но отвечать тебе я не собираюсь. Это мое дело… Садись.
Отец усаживается.
Здорово тебя разнесло!
О т е ц. Я был еще толще, но простудился, заболел гриппом…
И о н. Ты толстый и красный.
О т е ц. Я был еще краснее.
И о н. Но заболел гриппом… Пустяки! Ты такой толстый, что воротничок рубашки у тебя вот-вот лопнет…
О т е ц (смеется). Ничего, ты тоже растолстеешь.
И о н. Избави бог!
О т е ц. После женитьбы всегда заплываешь жиром, и тогда мысли твои не разбегаются в разные стороны… Почему ты не написал мне, что женишься?