Поэтому я продолжал перемещаться вокруг ригелианта, уже на автомате отсчитывая секунды до следующего выстрела рукой, и отскакивая в нужный момент с траектории.
В конце концов, система уже не раз и не два давала понять, что все ее загадки разрешимы, все сокровища — доставаемы, все твари — убиваемы… Надо только найти правильный подход, надо найти слабое место…
И, судя по тому, что ригелиант так упорно не пускает меня к себе за спину, слабое место у него все же есть. И оно где-то сзади. Осталось только придумать, как заклинить его поясничный подшипник, чтобы он не крутился. Ну, или хотя бы придумать, как заставить его не кидаться своими конечностями!
Черт, я понял, что мне все это напоминает! Это же как босс, только не где-то в данже, а в «открытом мире», так сказать! И на него наверняка предполагается ходить не в одиночку, а в составе хотя бы минимальной группы! Тогда и атаковать ригелианта в спину нет никакой проблемы — пока один из группы отвлекает его внимание на себя, остальные атакуют его уязвимые точки!
Наверняка все именно так и обстояло, по крайней мере, это все объясняло и вполне укладывалось в рамки поведения системы, насколько я ее знал. Она ведь довольно активно сообщает своим субъектам, что она поощряет объединение и командную работу. Это я один игнорирую все ее намеки и мотаюсь по городу в одиночку, чтобы не было нужды ни за кем приглядывать и отвлекаться на это.
Что ж… Значит, и ригелианта валить мне тоже придется в одиночку. К счастью, я нахожусь не в чистом поле и не в тесном подвале, а в городской застройке, и здесь есть много чего, что может мне помочь.
Если уж с небольшой помощью города, я однажды завалил (почти) целый треножник, неужели я не справлюсь с тем, кто на три корпуса ниже?
Уже привычно увернувшись от удара, я быстро осмотрелся в поисках того, что могло бы мне помочь, но ничего особенного в глаза не бросилось. Тогда я решил перейти к запасному плану и попробовать лишить ригелианта оружия. Стрелять в него бесполезно — я уже пробовал, — но можно попробовать остановить. Поэтому, в очередной раз дождавшись атаки и увернувшись от нее, я резко ускорился и побежал к ближайшему бетонному столбу, к которому крепились электрические провода.
Встав прямо перед столбом, я пристально наблюдал за тем, как ригелиант заряжает новую атаку и отправляет ее в мою сторону…
И за метр до удара отпрыгнул, позволяя руке встретиться со столбом!
Раздался громкий треск, полетело бетонное крошево, столб буквально сдвинулся в сторону на добрый метр, покосился, и, разрывая провода, повалился. Точно на руку ригелианта. И на меня…
Я снова активировал «Скачок», уходя из опасной зоны, и уже в новом месте наблюдал, как оборванные провода падают на не успевшую вернуться конечность, а потом ее сверху накрывает и самим столбом тоже.
Рука ригелианта не успела даже начать обратное движение, ее скорость была практически нулевой, и, по ходу, этого было достаточно. Тяжелый столб и концы проводов придавили конечность к асфальту, и, несмотря на то, что она еще шевелилась, пытаясь раскачаться и освободиться, ей это явно не светило. По крайней мере не в ближайшее время.
Эх, жаль в проводах тока нет! А то я бы с удовольствием посмотрел, что случилось бы с ригелиантом, если бы его руку еще и электричеством прожарило на славу!
Быстренько пожалев об упущенной возможности, я вскочил на ноги и, не дожидаясь, когда ригелиант освободит руку, побежал вокруг него, на ходу заряжая в дробовик один за другим сплошь бронебойные.
Тварь явно напрягалась, пытаясь вернуть себе руку, но с места при этом не сходила — может, и правда не могла? Сломанный пополам столб, придавивший конечность и оутавший ее обрывками проводов, так и ходил ходуном, осыпая все вокруг бетонной пылью, но пока еще держался.
И, надеюсь, продержится достаточно для того, чтобы я успел сделать все задуманное.
Забежав ригелианту ровно за спину, я окинул его быстрым взглядом, пытаясь найти что-то похожее на слабое место, и нашел его — даже целых два! Те места, где у человека находились бы лопатки, сзади совершенно ничем не были прикрыты. В широких щелях между поцарапанными (хотя я в них не стрелял, видимо, они прямо такими и появились) броневыми листами робота отчетливо виднелись механизмы, трубки и провода… И видно их было вовсе не потому, что я приобрел прекрасное ночное зрение, а из-за того, что их чем-то подсвечивало. Словно в ногах ригелианта, именно в этих местах, разместили по голубому слабенькому светодиоду, которые теперь и обеспечивали это мертвенное, слабенькое, но заметно сияние.
Туда я и выстрелил — точно по местам, которые система заботливо мне подсветила. Первый выстрел зарядил уже откатившимся «усиленным выстрелом», а второй — наконец-то это произошло когда надо! — зарядился сам собой, когда сработала пассивка. Дробовик дважды тихо плюнул, отправляя в полет бронебойные пули, и в эту же секунду шатающиеся обломки столба с грохотом посыпались на асфальт, выпуская руку ригелианта на свободу. Моментально набрав первую космическую скорость, рука полетела к роботу…
Но ригелиант уже не функционировал. Пули разворотили обшивку и пропали внутри корпуса, явно творя внутри всякие беды и непотребства. Снаружи я пробить его броню не мог, а значит и изнутри этого не получилось тоже. Так что плотные твердые пули, не склонные к тому, чтобы плющиться, как мягкий свинец, должны были отрикошетить внутри ригелианта и начать хаотично метаться, круша все его органы… Или то, что их заменяет.
Так оно и получилось. Ригелиант хоть и продолжал стоять на одном месте, как статуя самому себе, но руку, которая продолжала лететь в его сторону, ловить явно не собирался. А она не собиралась останавливаться. И две принципиальности предсказуемо встретились лбами.
Рука врезалась в ригелианта с таким грохотом, словно где-то с колокольной башни рухнул колокол. Огромная туша весом в несколько тонн покачнулась и завалилась на спину точно в той же позе, как и стояла — вытянувшись во весь рост, словно огромный манекен. Удар был такой страшной силы, что рука буквально застряла в грудной клетке ригелианта, и упала вместе с ним.
Я еще секунду держал дробовик у плеча, следя через прицел за упавшим противником, а потом опустил оружие, убедившись, что он больше не причинит неприятностей. Тем более и ревизия подтвердила, что жизнедеятельность равна нулю.
Вот только она ничего не писала ни про награду, ни про генерацию сплайса…
А спустя мгновение ригелиант пропал в голубом сиянии. Точно так же, как появился, только в обратно порядке — взял и схлопнулся в голубую точку, оставив вместо себя только красную шкатулку.
Красную. Последний раз, когда я видел красную шкатулку, в ней оказалось столько всего, что я потом несколько часов радовался как ребенок… Что же будет в этот раз⁈
Не мешкая, я подскочил к шкатулке и открыл ее, предвкушая что-то крутое.
И голубое сияние генерации, словно услышав мои мысли, быстренько сформировалось в силуэт огнестрельного оружия. Он набирал плотность и массу, и, когда уже был готов материализоваться…
По нему кто-то ударил огромным молотком, и силуэт брызнул во все стороны яркими многоугольными осколками!
Глава 17
Я рефлекторно дернулся и прикрыл глаза рукой, подглядывая между пальцев, но это было лишним. Осколки не улетели далеко — они замерли на границах сферы диаметром около метра, после чего шевельнулись и так резко, как разлетались, слетелись обратно в центр. И снова слились в силуэт оружия, но не все. Некоторые фрагменты, словно не найдя себе места в новом порядке, остались висеть рядом с оружием, медленно поворачиваясь и блестя гранями.
Да и самое оружие было другое — совсем не такое, каким оно должно было быть изначально. Поначалу это выглядело как автомат, сейчас же больше походило на мое любимое помповое ружье… Если, конечно, у помповых ружей бывает «сопровождение» в виде облачка многогоугольников.