Пулемёты — они и на Таити пулемёты. С ними не поспоришь. Рэфы и не собираются этого делать. Они прекращают огонь, рассредоточиваются и быстро исчезают в разных направлениях. Наши противники тоже покидают поле боя. Мы, естественно, не преследуем их.
Закуриваем и наблюдаем, как вся ярость «волков» обрушивается на сидящую в развалинах группу Кабана. Этим бежать некуда. Теперь они действительно в ловушке. По ним бьют все пять пулемётов. От старых стен летит пыль и мелкий щебень. Высунуться практически невозможно. Группа Кабана прекращает огонь и скатывается на дно котлована. Оттуда они отстреливаются от «волков», которые быстро появляются в проломах стен. Но теперь они открыты со всех сторон и через пять минут избиение завершается.
Пленных сегодня нет. Раненных рэфов «волки» безжалостно добивают. После бойни, которую устроили пулемётчики, тела рэфов местами сплошь устилают землю. Но я вижу, что этот жуткий ковёр довольно густо разбавлен телами в красных комбинезонах. «Волки» понесли довольно большие потери.
Обхожу развалины и нахожу лежащее в проломе стены тело Кабана. Очевидно, он попал под пулемётную очередь. Здесь же нахожу и Мирбаха. Вернее, он находит меня. Его тоже пометило. Левый рукав комбинезона разрезан до плеча и болтается. А рука обмотана бинтами и висит на перевязи. Мирбах взбешен и набрасывается на меня с упрёками:
—Андрей! Где ты отсиживался со своими профессионалами, когда мы попали в засаду?
—Мы отсиживались там, за холмом, — я показываю пальцем через плечо. — И должен заметить, что если бы мы там не отсиживались, вряд ли кто из вас ушел бы сегодня живым. Впрочем, можешь сам посмотреть.
Мирбах поднимается на невысокий холм, за которым мы держали оборону. Увидев, что мы там натворили, он только качает головой и свистит.
—Они готовились выйти к вам в тыл и захлопнуть ловушку, — поясняю я.
—Ничего себе! Здорово они сегодня всё продумали! Но я смотрю, у вас даже раненых нет.
—Ну мы всё-таки, как ты верно заметил, профессионалы. А потом, Лену зацепило, — я показываю на порванный пулей левый бок Лениного комбинезона и на царапину на своём шлеме. — И меня слегка приложило тоже. А насчет того, что они сегодня всё здорово продумали, ты прав. Ты не находишь, что твой осведомитель снабдил тебя не совсем достоверной информацией? Но вы-то тоже хороши. Надо сказать, Пол, воюете вы безграмотно. Как-никак, они тоже люди и имеют головы на плечах. Это вам не стадо овец. В отличие от вас, они настоящие волки. И сегодня они показали вам свои зубы. — Вижу, что Мирбах собирается мне возразить, и резко обрываю его: — Всё! Поговорили! Лучше займитесь своими ранеными, а то многие из них до города не дотянут.
Возвращение «красных волков» во главе с Полом Мирбахом имеет мало общего с триумфальным шествием римских императоров, возвращающихся с очередной победой. Скорее оно вызывает ассоциации с «парадом» немцев по Москве в 1944 году. Или с «шествием» французской армии зимой 1812 года. Что ж, спорт есть спорт. Вчера тореадор убил быка, а сегодня бык тореадора. Кто любит смотреть, как другие люди проливают свою кровь, должен быть готов к тому, что когда-то придётся пролить и свою. Поэтому я не испытываю сострадания к раненым и не скорблю по убитым. Жаль только рэфов, которых мы перестреляли. Но тут уж ничего не поделаешь, мы защищались. Либо мы их, либо они нас.
Глава 8
К вам приблизится мужчина с чемоданом — скажет он:
«Не хотите ли черешни?» Вы ответите: «Конечно», —
Он вам даст батон с взрывчаткой — принесёте мне батон.
Несмотря на тяжелейшие потери, понесённые от рэфов, и на своё ранение, Пол Мирбах своих планов не меняет. Впрочем, как их поменяешь? То, что налито, должно быть выпито. Играть так играть. Запал уже вставлен, и часы пущены. В восемь вечера мы сидим у него в роскошном кабинете, где я получаю последние инструкции и задаю последние вопросы.
На совещании присутствуют еще пять человек. Один из них в мундире офицера полиции, остальные — в штатском. Их мне Мирбах не представил, зато подробно описал им, кто я такой и какие со мной прибыли люди. Эти пятеро всё время молчат, только изредка кивают и внимательно меня изучают. Словно им предстоит процедура опознания моего труппа после небольшого ядерного взрыва. Говорит Мирбах.
С его слов я понимаю, что всё уже продумано и подготовлено. В даунтауне поработала агентура, изучила настроения даунов и искусственно создала ситуации, подогревшие эти настроения до стадии взрыва. В даунтаун завезено оружие. На экране монитора он показывает мне фотографии своих агентов. Двое из них встретят нас при входе в даунтаун, отведут куда нужно и организуют встречу с уже назначенными руководителями боевых отрядов. Дальше мне следует…