— И что же, по вашему мнению, не вписывается?
— Прежде всего не вписывается тот альтруизм, который так и прёт из ваших объяснений. Ну не вяжется он с тем, что мы видели, и всё тут. Примеров таких неувязок могу привести более чем достаточно. Но, чтоб далеко не ходить, возьмём этот мир. Согласен, прекращены межнациональные войны. Но вместо них развращенное население верхних городов выплескивает свою агрессивность в охоте на рэфов. Наслаждается гладиаторскими боями, псевдоспортивными единоборствами со смертельным исходом. Производительные силы вы запрятали в даунтауны, низвели рабочий класс до скотского состояния. И я сильно сомневаюсь, что кормить даунов белковой пастой, получаемой из трупов, догадалась местная элита. Что вы на это скажете?
— Вы интересно ставите вопрос. Та система порядка, которая сложилась здесь, опробована и отработана нами во многих мирах. И она нигде не давала сбоев. Старый, давно испытанный принцип: разделяй и властвуй. Как иначе держать народ в узде? Одних, меньшую часть — пряником. Но пряников на всех никогда не хватает. Значит, большую часть — кнутом. Лучше всего создать такие условия, при которых большая часть даже не будет подозревать, что можно жить лучше, чем они. Изолировать их от элитного общества. Разумеется, в любом обществе всегда найдутся недовольные, которые не впишутся в эту систему. С такими всегда много хлопот. Поэтому лучше всего объявить их вне закона и организовать их планомерное уничтожение. Здесь так поступают с рэфами. Что же касается даунов, то они по-своему довольны своим положением. Им просто не с чем сравнивать.
— Вы знаете, один мыслитель сказал так: «Можно какое-то время обманывать весь народ. Можно неограниченно долго обманывать часть народа. Но невозможно неограниченно долго обманывать весь народ». Рано или поздно они поймут, как их обделили, их недовольство назреет и прорвётся. Вот как сейчас.
— Сами они никогда не прорвутся. Чтобы произошло так, как сейчас, их следует вооружить и организовать. Что и было сделано.
— Вы даёте мне понять, что были полностью в курсе дела?
— А как же? Неужели вы полагаете, что Мирбах решился бы на такое, не согласовав с нами детали? Да он бы и дня после этого не прожил! Поднять на восстание даунов — это не шутка. Правда, от его плана, который он с нами согласовал, сразу ничего не осталось. И я подозреваю, что это произошло не без вашего участия. Мирбах был выбит из колеи и запаниковал. Он к такому повороту событий готов не был. Его предел — дворцовые перевороты и интриги. На крупные дела он не способен.
Я озадачен. До меня доходит, что я действовал в полном соответствии с каким-то тайным замыслом альтов. А Таканда, прочитав мои мысли, издаёт какие-то звуки, похожие одновременно и на кваканье, и на уханье совы. Смеётся, надо полагать.
— Кстати, теледебаты Келли и Мирбаха — ваших рук дело? Я киваю. Таканда вновь разражается серией кваканий, кряканий и уханий. Успокоившись, он спрашивает:
— А ввод в город толпы даунов сверх оговоренного количества? Это тоже вы?
Я пожимаю плечами. Праздный вопрос. Кто же еще? На этот раз Таканда не ухает и не квакает.
— Здесь вы хватили через край. Но и это, в конце концов, вписалось в наши планы. Пусть и с опережением. Мы хотели дать Мирбаху поправить года два-три, а потом свергнуть его и установить военную диктатуру.
— С помощью Корпуса, разумеется?
— Разумеется.
— Тогда скорее не военную, а фашистскую.
— А вы видите в чем-то разницу? Я — нет.
— В принципе никакой разницы нет. Но дело не в этом.
Объясните мне, зачем каратели так свирепствовали? Зачем они наравне с мятежными даунами расстреливали всех подряд? И полицию, и гвардейцев, и мирных жителей. Всех, кто только попадался им на пути и не был облачен в их форму.
Таканда вновь разражается серией утробных звуков. Насмеявшись вдоволь, он снисходительно объясняет мне:
— А я-то думал, вы более развиты в этом плане. Когда к власти приходит диктатура, она сразу должна дать понять всем без исключения, что шутить не намерена и снисхождения от неё ждать не приходится никому. Чтобы не было ни у кого иллюзий на эту тему. Следует сразу посеять ужас и уверенность в том, что такое всегда может повториться. Вот тогда диктатура будет стоять незыблемо.
— Я понял ваши замыслы в социальном, так сказать, плане. Они не новые. Старее их, извините, только помёт динозавров будет. Да и то вряд ли.