7 сентября тайный осведомитель № 121 послал русскоговорящему специальному агенту Бюро Якобу Сполански черновик конституции новой партии.
Она гласила: «Название этой организации будет Коммунистическая партия Америки. Ее цель — просвещение и сплочение рабочего класса с целью установления диктатуры пролетариата, ликвидация капиталистической системы и создание коммунистического общества»[47].
К 8 сентября 1919 года Гувер изучил десятки рапортов из Чикаго — речей и брошюр, в которых сотрудники правоохранительных органов назывались «головорезами и доносчиками»[48], содержались призывы к общенациональным забастовкам, рабочей революции и созданию Советской Америки.
Гувер считал, что государство стоит на пороге восстания, несравнимого ни с каким восстанием со времен Гражданской войны. Он пришел к выводу, что «красными» в Чикаго руководил Коммунистический интернационал в Москве. Он написал в отчете конгрессу, что у них одна цель — «свержение правительства Соединенных Штатов с применением силы и насилия»[49].
Гувер правильно интуитивно почувствовал связь с Москвой. Советские архивы, извлеченные на свет божий после окончания холодной войны, показывают, что Коминтерн пытался поддержать своих американских союзников контрабандным золотом и бриллиантами и что Джон Рид был одним из контрабандистов[50]. Сколько денег реально было доставлено в кофрах американских коммунистов из революционной России — другой вопрос. Их могло быть десятки, сотни тысяч долларов или больше; в это были вовлечены много посредников, и не все из них были честными комиссионерами. Тем летом Коминтерн также прислал своим американским союзникам тайное коммюнике, призывающее их провоцировать забастовки и раздоры по всей стране. И хотя его воздействие нельзя измерить, все было ясно. Американские рабочие восстали против своих хозяев, подняв новую волну протеста после Дня труда 1919 года.
9 сентября три четверти личного состава бостонской полиции вышли на улицы, когда их комиссар отверг их призыв образовать профсоюз. Полицейские были коммунистами не больше, чем Вудро Вильсон, но президент назвал их преступниками, а губернатор Массачусетса Кэлвин Кулидж вызвал Национальную гвардию, которая открыла огонь по 1117 протестующим полицейским.
10 сентября прозвучал призыв к общенациональной забастовке от рабочих железо- и сталеплавильных заводов. Русские иммигранты и славяне отработали много тяжелейших смен на сталелитейных заводах, трудясь по семьдесят часов в неделю в убийственных условиях за жалованье, не покрывавшее прожиточный минимум. На улицы вышли по крайней мере 275 тысяч рабочих-литейщиков, которые требовали восьмичасовой рабочий день, шестидневную рабочую неделю и право заключать коллективные договоры. Министерство юстиции во главе с министром Палмером делали все, чтобы свалить забастовку литейщиков на коммунистов, в частности Уильяма З. Фостера, позднее ставшего тайным лидером американского коммунистического движения. Гувер будет преследовать Фостера в течение последующих сорока лет. Руководители сталелитейной промышленности вызвали солдат, полицию, частных детективов и местные добровольные дружины, чтобы разделаться с рабочими. Министерство обороны удовлетворило просьбы штатов и городов пресечь забастовки литейщиков. Армия ввела военное положение там, где это было оправданно.
Никто не спрашивал одобрения у президента Вильсона. Президент хранил молчание.
25 сентября, ведя кампанию в поддержку создания Лиги Наций и находясь в поезде за пределами Пуэбло (штат Колорадо), президент повернулся к своему лечащему врачу и сказал, что не может дышать. Он прилег на койку, но не смог встать на следующей остановке в Вичите (штат Канзас). «Похоже, я никуда не гожусь», — пробормотал он. Поезд помчался назад в Вашингтон. Вильсон свалился в Белом доме неделю спустя. 2 октября инсульт привел его на грань жизни и смерти.
Президент лежал на постели Линкольна; левая сторона его тела была парализована, говорить он не мог. Прессе и общественности было сказано, что у него нервное истощение, не более того. Его инсульт держали в тайне ото всех, кроме узкого круга приближенных. В этот критический час в стране не было руководителя. Президент оставался невидимым, запертый в Белом доме, когда власть ускользала от него.
47
Конституция Коммунистической партии США. Доклад Коммунистическому интернационалу (Чикаго: Communist Party of America, n.d. 1919).
48
Джекоб Сполански и др. «В отношении собрания коммунистов в аудитории на Вест-Сайде, Чикаго», 21 сентября 1919 г., DoJ/BoI Investigative Files, Национальное управление архивов и документации М-1085, док. 313846 и 313848.
49
Дж. Эдгар Гувер, резюме «Коротко о коммунистической партии», поданное в Комитет по процедурным вопросам палаты представителей, 66-й созыв, 2-я сессия (Вашингтон, округ Колумбия: Government Printing Office, 1920 г.).
50
Вопрос о том, покрывал ли Коминтерн расходы американских коммунистов, решен в архивах Коминтерна. Да, покрывал. Но сколько именно посылал Коминтерн — этот вопрос еще остается открытым. В архивах есть подтверждение четырех секретных субсидий в 1919 и 1920 гг. в виде драгоценных металлов и бриллиантов общей стоимостью более 2 миллионов русских рублей. Эту сумму нельзя точно перевести в американские доллары, но она могла составлять сотни тысяч долларов или даже миллионов в зависимости от того, как обменивались драгоценности. Однако эмиссар Коммунистической партии Америки просил у Коминтерна более скромные суммы в 1920 г., что наводит на мысль о меньшей щедрости Москвы. Этот запрос на 60 тысяч долларов для Коммунистической партии США, поданный в Коминтерн Луисом С. Фрейной в августе 1920 г., включал 20 тысяч долларов для «заключенных — на их защиту, поддержку подсудимых», 15 тысяч долларов на «агитацию среди негритянского населения», 10 тысяч долларов на «агитацию среди солдат и моряков» и 15 тысяч долларов на выпуск трех газет.