- При чем тут ваш авторитет, Соломон Борисович? - спрашивает Клюшнев.
- Как при чем? Как при чем? Что это за заведующий производством, когда он освещается каким-то синими фонарями, а руки складывает, как Демон? Бегает по сцене и кричит, как сумасшедший? После этого будет авторитет?
- Вот вы, значит, не поняли, в чем тут дело. Эту пьеску пацаны здорово сделали. Теперь Правление задумается...
Действительно, феерия пацанов била не столько по Соломону Борисовичу, сколько по Правлению. Как ни комичен был Соломон Борисович, перемешанный с Борисом Годуновым, Демоном и Ленским, но его комизм был показан как необходимое следствие нашей производственной заброшенности. Жалкие цехи, размещенные по подвалам и квартирам, жалкие диктовые постройки, засилие кустарей и кустарщины были представлены пацанами в неприкрашенном виде. И председатель Правления, уезжая от нас в этот вечер, сказал:
- Молодцы коммунары, это они здорово сегодня критикнули...
12. ПОЖАРЫ И СЛАБОСТИ
Не успели ребята отдохнуть после праздника, убрать цветы, снять иллюминационные лампочки и спрятать плакаты, как приехал в коммуну Крейцер и сказал в кабинете:
- Ну, товарищи, кажется, с весны начнем строиться...
Дорошенко сонно ответил:
- Давно пора.
Сопин не поверил:
- А долго так будет казаться? Строиться, строиться, а потом скажут - денег нет. За какие деньги строиться?
- Да что вы, обьеличь чего? - сказал Крейцер. - У нас сейчас на текущем счету тысяч триста есть?
- Ну, есть, так это ж мало, смотря что строить...
- А вот об этом подумаем. А что, по-вашему, нужно строить...
- Мало ли чего, - сказал Фомичев. - Вот это все расчистить нужно, а на чистом месте построить завод. Новый завод...
Соломон Борисович из-за спины Крейцера моргал всем коммунарам. Это значило: построятся, как же... Но вслух он сказал:
- Надо строить маленький заводик, чтобы производить токарные станочки. Хорошая вещь, а спрос? Ух!..
- Токарные не выйдут, - сказал Фомичев. - Какой это завод на сто пятьдесят коммунаров? Нужно что-нибудь помельче...
- Надо прибавить коммунаров, - протянул Крейцер, усаживаясь за столом ССК.
- Ой, сколько же прибавить? - спросил Дорошенко.
- А сколько ж? Удвоить нужно.
Сопин задрал голову и показал на Крейцера пальцем:
- О, сказали, и все за триста тысяч: завод построить, новые спальни и классы ж нужно, а столовая наша тоже, выходит, тесная будет, а клуб?
- Так вы же работаете?
- На этом бузовом производстве много не заработаем, а тут, видно, миллионом пахнет...
Но вечером Сопин рассказывал пацанам уже в другом освещении:
- И что? И можно, конечно, построить, тут тебе такое будет - завод, во! И не то, что сто пятьдесят коммунаров, а триста, во! Это дело я понимаю.
- Вот обрадовался: триста... - кивает на Сопина Болотов, - как придут новенькие, от коммуны ничего не остается...
- Чего не останется? Ты думаешь, если беспризорные, так и не останется? Это ты такой...
- Я такой... скажи, пожайлуста. А вот ваш актив - Григорьев - вот хороший оказался.
- И то лучше тебя, - сказал Сопин.
- А я теперь что? Я теперь ничего, никто не обижается, - надувшись окончательно, сказал Болотов, и Сопину стало жалко его; он потрепал Болотова по плечу:
- Как придут сто пятьдесят новых, мы тебя обязательно ССК выберем.
Болотов улыбнулся неохотно:
- Выберем, как же!
Весть о том, что на лето предполагается постройка, в коммуне никого не взволновала - мало верили словам коммунары. Но все же появилась серьезная задача - надо побольше собрать денег.
Соломон Борисович предъявил одному из общих собраний промфинплан первого квартала. Коммунары о нем недолго думали:
- Это выполнить можно, если в цехах хоть немного наладится. А если выполним, то сколько у нас денег будет?
Соломон Борисович считал такие вопросы неприличными:
- Вы сделайте, а деньги будут.
- Не забудьте ж, и на Кавказ поехать нужно.
- И на Кавказ поедете.
- А все-таки, сколько будет денег, если выполним план?
Соломон Борисович развел руками:
- Ну, что им говорить?
- Тысяч сто прибавим на текущий счет, - сказал я коммунарам.
Промфинплан обсудили на цеховых собраниях. Встречный выдвигали без большого разгона - цифры Соломона Борисовича были без того жесткими; встречный план коммунаров на первый квартал был такой:
Арматурный цех
Масленок ............................51480 штук
Ударников для огнетушителей...12000 -""-
Шестеренок для тракторов.......600 -""-
Деревообделочный цех
Столов аудиторных.................780 -""-
Столов чертежных..................700 -""-
Табуреток к ним.....................1100 -""-
Стульев аудиторных.................1100 -""-
Швейный цех
Трусиков..............................18000 -""-
Юнгштурмов..........................1100 -""-
Ковбоек...............................2300 -""-
Всего по себестоимости на сумму 170000 рублей.
Металлисты наши очень обрадовались, что выбросили из плана эти отвратительные кроватные углы. Их не любили коммунары:
- Это что за такая продукция? Кроватный угол... Это самая легкая индустрия, какая только есть. Подумаешь, кому нужен кроватный угол? Покрась себе кровать хорошей краской и спи. А то: никелированный кроватный угол. Всякая, понимаете, охота пропадает...
- Масленка это, действительно, груба! Это для машины для всякой нужная вещь. Это же не такая легкая индустрия: масленка Штауфера. Видите - не сразу даже придумали, Штауфер такой нашелся...
- Серьезно, - говорили уважающие себя токари, - в масленке и резьбу нужно сделать, и все так пригнать, чтобы крышка правильно навинчивалась, и дырочку просверлить.
Колька Вершнев торжествовал - закрывали-таки никелировочный цех. Колька считал, что ничего вреднее для пацанов быть не может.
С первых дней января работа сразу пошла веселее в цехах, да и весной запахло - коммунары умеют на большом расстоянии чувствовать весну и ее запахи.