Гарри не знал, кто сейчас произносит эти слова – то ли Том, то ли он сам, то ли они просто звучат в его мозгу.
Дадли занес ногу над верхней ступенькой и сделал шаг.
— Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня, – громко сказал Гарри и протянул руку, коснувшись мягкой, теплой спины кузена. Тот слегка повернул голову, и Гарри успел разглядеть, как изумленно расширились его поросячьи глазки. Я не буду этого делать, вдруг решил он. Я не хочу. Не убоюсь зла – это же не про Дурслей. Да, Дурсли – глупые и противные, но настоящее зло – это Том. Настоящее зло – это и он, Гарри.
Гарри убрал руку и отступил на шаг.
Что‑то толкнуло Дадли в спину.
— Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих, умастил елеем голову мою; чаша моя преисполнена, – пробормотал Том, и добавил:
— Есть на ночь – вредно.
Дадли смешно всплеснул руками, потерял равновесие и с тихим писком повалился вниз, пересчитывая головой ступеньки.
Гарри стоял на верхней площадке лестницы и смотрел на тело своего кузена, распластавшееся в луже лунного света, как выпотрошенный плюшевый медвежонок. Потом он спустился вниз.
— Что случилось? – раздался дрожащий голос Петунии.
— Не знаю, тетя, – сказал Гарри.
— Я услышал шум и проснулся, – пояснил Том.
— О, Дадли! – всхлипнула Петуния и сбежала вниз по ступенькам, путаясь в полах своего халата. – Дадли! Дадли! Сыночек!
— Он умер, – сказал Гарри.
— Мне очень жаль, тетя, – добавил Том. Он улыбался.
Петуния рухнула на колени рядом с телом сына и подняла к лунному свету ослепшие от горя глаза.
— Не смей улыбаться, мальчишка, – прошептала она сорванным голосом. – Не смей говорить, что тебе жаль. Уходи. Оставь меня. Оставь меня!
— Как скажешь, – тихо ответил Гарри.
— Спокойной ночи, тетя, – сказал Том и рассмеялся.
На похороны Дадли Том не поехал. Он видел немало похорон в своей жизни, и маггловских, и волшебных, и пришел к выводу, что в них нет ничего интересного. Вместо этого он сидел на заднем дворе дома номер четыре, где под кустами жимолости была закопана жестяная коробочка из‑под печенья, в которой Гарри хранил свои трофеи. Булавка для галстука, черная пластмассовая пуговица да сломанный игрушечный солдатик в форме королевских гвардейцев. Смехотворно. Но, несмотря на все свое убожество, эти вещицы знаменовали собой начало новой жизни. В буквальном смысле этих слов.
Где‑то глубоко в его сознании еще жил Гарри, и порой он начинал биться о стенки его разума, как муха о стекло.
— Бедное дитя, – мысленно сказал ему Том.
— Ты обманул меня! – задыхался Гарри. – Ты меня обманул! Ты сказал, что уйдешь из моей головы, когда окончательно вырастешь!
— Неужели? – Том скривил губы в презрительной гримасе. – Ты сам себя в этом убедил. Я не говорил ничего подобного.
— Ты хочешь получить мое тело, – обессиленно прошептал Поттер. – И как я не догадался сразу…
— Когда‑то я был могущественным волшебником, – сказал Том мечтательно. – Я разделил свою душу на несколько частей, чтобы смерть не смогла заполучить меня, и спрятал эти части в разных уголках страны. Но однажды одна предсказательница сделала пророчество. Тот, кто способен победить Темного Лорда, сказала она, родится на исходе седьмого месяца в семье тех, кто трижды бросал ему вызов. Я понял, что это ты, Гарри. Я долго искал тебя, но потом нашел. Я убил твоих родителей… ты ведь не знал об этом? Ты думал, они погибли в автокатастрофе, – Том фыркнул. – Я хотел убить и тебя, но собственное мое заклятие отскочило от твоего лба и попало в меня. Я не умер, нет… я превратился в нечто, меньшее, чем призрак, меньшее, чем воспоминание… одна ошибка лишила меня всего… всего. Но в тот день, когда я не смог убить тебя, одна часть моей души откололась и вселилась в тебя. Так я смог вернуться.
Повисло молчание. Гарри сглотнул.
— Ты убил моих родителей.
— Да.
— Ты никогда, никогда не получишь мое тело! – яростно прошипел Гарри. – Я скорее прыгну с моста, чем позволю тебе…
Том рассмеялся своим высоким, леденящим душу смехом.
— Бедное дитя, ты так ничего и не понял. Чем больше ты ненавидишь меня, тем сильнее я становлюсь.
— Нет! Ты не получишь мое тело!
— Мне нужно не только твое тело, – прошептал Том, ухмыляясь. – Мне нужна твоя душа.
Гарри замер.
Не убоюсь зла, отчаянно подумал он.
Том смеялся.
— Гарри, где ты? – раздался дребезжащий голос миссис Фигг. – Где ты, мальчик? Твоя тетя просила присмотреть за тобой.