- Было! Как ты ее! – Марта явно была в восторге, - она противная и мерзкая! И ты поставила ее на место. Где ты так научилась? – любопытство так и искрилось вокруг девушки.
Рей чувствовала ее эмоции: восхищение, чуточку зависть, гордость за Рей, обостренное чувство справедливости. Лейк ненавидела, когда становилась такой чувствительной, обычно во время и после сильных эмоциональных потрясений. Но ей не нужны чужие эмоции. Обычно сигареты помогали ей успокоиться, отгородиться от всего этого, но не сегодня. Сегодня она чувствовала недоумение, беспокойство, удивление Льюиса с его любовью и нежностью. Он ведь и правда любит ее. Великая Сила! Что же ей теперь делать? А еще был Хакс с его недовольством и опасениями. Наверное, Рей могла бы даже услышать, почувствовать, о чем говорят оставшиеся за дверью мужчины, но сигареты, наконец, сделали свое дело: женщина стала успокаиваться, чужие эмоции постепенно угасли. Как же она ненавидит Силу и все, что с ней связано! Как же она боится!
Марта ждала ответа, Рей вздохнула и попыталась улыбнуться:
- В секцию в юности ходила.
Вуд улыбнулась ей в ответ.
- Это потрясающе! Все так считают.
О да. Можно не сомневаться, что бой доктора Лейк с рыцарем Рен станет одной из главных тем для сплетен на ближайшие дни. Докурив, Рей вышла в коридор, Льюис вскочил ей навстречу.
- Рей! Вы в порядке? – он нежно взял ее руки в свои.
Подавив в себе желание отстраниться, Лейк слабо улыбнулась.
- Ничего серьезного, Генри, парочка ушибов.
- И трещины в ребрах, - проворчала за ее спиной Марта.
Рей кинула на Вуд быстрый взгляд и скорчила смешную рожицу. Это несколько растопило скопившееся в воздухе напряжение. И Рей пригласила всех в свой кабинет пить каф.
***
-Мисс Лейк, - меньше всего она ожидала увидеть генерала Хакса рядом с госпиталем, когда выходила вечером с работы, - могу я с вами поговорить?
Рей воззрилась на генерала с удивлением. Днем, после их посиделок с кафом, очень не принужденных, кстати говоря, во время которых Генри и Армитаж травили байки из своей курсантской жизни, Марта ненадолго отпросилась. Глядя на ее горящие глаза, нервную улыбку и нежный румянец на щеках, Рей лишь рукой махнула. Девушка очень долго стояла вместе с генералом на крыльце госпиталя, Хакс нежно держал ее за руки, что-то говорил, Марта смущенно улыбалась. Они, наверное, еще долго бы так простояли, если бы мимо не прошел Уильям Вуд, кинувший на сестру настолько пронзительный взгляд, что Марта отскочила от Хакса, как ошпаренная. Рей поджала губы, наблюдая эту сцену. Уильям никогда ей не нравился, педант, военный до мозга костей, ни шага в сторону вне приказа. Да, такие нужны в войсках, приказы обсуждаться не должны, но Уильям был слишком исполнительным, слишком правильным, не отступая от регламента ни на шаг даже в повседневной жизни. Высокомерный аристократ, выставляющий напоказ свое происхождение, никогда не одобрявший дружбы своей сестры с ней. Недоумевающий, почему оборванка без роду и племени на такой высокой должности. Рей могла понять, почему Генри держит Вуда при себе, но принять этот факт было выше ее сил.
Рей внимательно посмотрела в светло-зеленые глаза генерала. От него веяло решимостью, но не агрессией. Лейк поджала губы, доставая сигарету. Долбанная чувствительность! Сколько можно-то сегодня!
- Разумеется, генерал, - сухо кивнула.
- Прогуляемся? – Хакс пошел по дорожке, не дожидаясь ответа Лейк.
Смеркалось, на территории базы зажглись фонари, тут и там попадался патруль, который Хакс провожал цепким взглядом. Рей предпочитала разглядывать землю под ногами, вдыхать терпкий дым, ощущая приятную горечь на языке, гадая, что же могло понадобиться генералу от нее. Если бы это был служебный вопрос, то Хакс обратился бы к ней еще днем. Значит, вопрос личный. Но о чем? О ком? О Марте? Тогда ему надо говорить с Уильямом, Рей при всей ее любви к девушке ей не родственница, не сестра.
- Я хотел, - генерал на секунду замялся, что, как казалось Рей, было вовсе ему несвойственно, - поговорить с вами о Генри.
Рей запнулась, сигарета выпала из ее пальцев, она машинально потушила ее носком ботинка. Это было неожиданно. И неприятно.
- Я вас слушаю, - хрипло произнесла Лейк.
Хакс покосился на нее.
- Видите ли, мисс Лейк, Генри – мой друг. Мы давно не виделись, но всегда поддерживали связь. Мы многое пережили вместе: вместе учились, вместе служили. Наши семьи давно знакомы. И я беспокоюсь о его благополучии. Когда мы переживем это нападение, я буду ходатайствовать перед начальством и лично Верховным лидером о том, чтобы перевести Генри на один из центральных кораблей Первого ордена. Хватит уже ему отсиживаться на задворках галактики. С его талантами он достоин большего. А вы…
- А что я? – прошептала Рей.
Во рту внезапно пересохло, если бы можно было прямо сейчас провалиться сквозь землю, Рей бы это сделала. Если бы можно было по-джедайски стереть память Хаксу, заставить его забыть этот разговор, она бы это сделала. Она, кажется, знала, что генерал скажет дальше, и слушать это было выше ее сил.
- Я знаю, что он сделал вам предложение, - Хакс посмотрел на нее почти с жалостью, - но, мисс Лейк, вы должны понимать, что вы не та партия, которая нужна ему для продолжения блестящей карьеры. Уж извините, но вы никто из ниоткуда. Да, вы добились внушительных успехов самостоятельно, и я уважаю это, но…
- Читали мое досье? – с горьким смешком перебила его Рей.
- Не без этого, - не стал отрицать Хакс и продолжил, - вы не подходите ему по происхождению. Его продвижение по службе будет невозможно, если он женится на вас. Рей, не принимайте его предложение.
Лейк кусала губы, старательно делая вид, что спокойна. Но ни криффа она не была спокойна! Рей даже не знала, чего в ней больше: гнева? горечи? Хакс тонко и вежливо указал ей ее место. Женщина едва подавила в себе желание истерически расхохотаться. О если бы только генерал знал, что по происхождению она вовсе не уступает ни ему, ни Генри! У нее даже есть документы, которыми швырнул в нее Люк в тот памятный день на Чандриле. Документы хранятся в личном архиве семьи Наберри на Набу. И Лейк никогда и ни за что больше не прикоснется к ним! Хакс прав: она никто из ниоткуда. Просто мисс Рея Лейк.
- Что если я люблю его? – с вызовом спросила Рей.
- Вы не любите его, - мягко ответил Хакс.
И Лейк могла лишь подивиться подобной проницательности. Все верно. Она не любит Генри. Но из чувства противоречия, пытаясь собрать хотя бы остатки истоптанной гордости, Рей продолжила.
- Пусть так, но это замужество даст мне статус, положение в обществе, финансовую стабильность. Я приобщусь к военной элите Первого ордена в большей или меньшей степени. Какой мне резон уступать вашей просьбе? Что я получу взамен?
Глаза Хакса нехорошо блеснули, слабая улыбка раздвинула тонкие губы.
- Вот вы уже и торгуетесь. Это хорошо.
И Рей дернулась, как от удара, замерла на мгновение, хмыкнула и продолжила движение. Он все-таки загнал ее в ловушку, завел разговор куда хотел.
- Допустим, - бросила небрежно, поведя плечом, скривилась от боли пронзившей ее.
- Как ваше плечо? – заботливо спросил Хакс.
- Болит! – фыркнула Рей.
Генерал поморщился от ее резкого тона и продолжил:
- Итак, Рей, я могу предложить вам любое, подчеркиваю, любое место в медицинской структуре Первого ордена. Служба на большом корабле, с большими возможностями. Вы исполнительный, компетентный сотрудник, с опытом, вы сможете сделать головокружительную карьеру.
Рей вздохнула. Весь ее запал куда-то исчез. Этот мучительный, унизительный разговор заставлял вылезать ее собственных чудовищ из темноты, они скалились и насмешничали.
- А говорите, что читали мое досье, - прошептала Рей, - там указано, что я могла бы служить на «Господстве». А выбрала это место. Я хотела быть здесь, вдали от блестящей карьеры, на окраине мира.
Хакс смотрел обескураженно, удивленно.
- Хотели, - он ловко ухватился за ее слова, - больше нет?
Рей прикусила губу, останавливаясь, задумчиво посмотрела на генерала. Вот он, блестящий военный, карьерист, мальчик из хорошей семьи, не запятнанный никакими сомнениями. Его не ждут чудовища в темноте и призраки прошлого не насмешничают в его снах. Он влюблен в девушку из хорошей семьи, что отвечает ему взаимностью. Он заботится о благополучии друга, как умеет. И он искренен в этом порыве. Рей знала, что он искренен. Проклятая чувствительность к Силе!