С учетом всех обстоятельств это самое лучшее положение, которое только могло быть разработано. Легко понять, что из-за колебаний стоимости денег и обстановки в стране недопустимо записывать фиксированную сумму вознаграждения в конституции. То, что представляется чрезмерным сегодня, через полстолетия станет недопустимо скудным. Поэтому необходимо оставить на усмотрение законодательной власти изменение условий вознаграждения в соответствии с колебаниями обстоятельств; однако с ограничением – лишить права этот орган изменять условия жизни судей к худшему. Человек, следовательно, будет уверен в почве под ногами и никогда не отступит от своего долга из опасений попасть в менее завидное положение. В процитированном отрывке объединены оба эти преимущества. Заработная плата судей может время от времени изменяться в зависимости от обстоятельств, однако никогда не будет меньше пожалованной ему при вступлении в должность. Конвент, как можно заметить, провел различие между компенсациями президента и судей. Компенсацию президента никогда нельзя ни увеличить, ни уменьшить. Компенсацию судьи нельзя только уменьшать. Это, вероятно, происходит из-за различия в длительности пребывания на соответствующих постах. Поскольку президент избирается на срок не более четырех лет, только в редчайшем случае достаточное содержание, установленное в начале этого периода, не будет таким же и в его конце. Что же касается судей, которые при должном поведении останутся на своих постах пожизненно, то может случиться, особенно в первое время существования правительства, что их вознаграждение, достаточное при назначении, станет слишком малым в процессе службы.
Описанное положение об обеспечении судей во всех отношениях благоразумно и эффективно, и можно [c.511] с уверенностью утверждать, что, вместе с постоянным пребыванием на должностях, оно открывает лучшие перспективы для их независимости, чем дают конституции любых штатов своим судьям.
Меры предосторожности, обеспечивающие их ответственность, заключены в статье, касающейся импичмента. Судьи подлежат преследованию в порядке импичмента за проступки палатой представителей, затем судимы сенатом и при доказательстве виновности могут быть смещены со своих постов с запрещением занимать любые другие должности. Это единственное положение, совместимое с необходимой независимостью юридического характера, и только его мы находим в конституции штата Нью-Йорк в отношении наших собственных судей.
Жаловались на то, что не предусмотрено смещение судей по причине их неспособности. Но все разумные люди заключат, что такое положение либо не будет применяться, либо послужит скорее злоупотреблениям, чем принесет пользу. В каталоге известных ремесел, насколько мне известно, нет измерений умственных способностей. Попытка провести границу между способностью и неспособностью много чаще даст пищу для личных и партийных привязанностей и вражды, чем послужит интересам справедливости или общественного блага. Результат, за исключением случаев безумия, будет по большей части произвольным, а безумие без формальностей или уточнений безошибочно принимается достаточным для признания неспособности занимать должность.
В конституции штата Нью-Йорк, дабы избежать расследований, которые всегда туманны и опасны, за критерией неспособности принят определенный возраст. Нельзя быть судьей в возрасте свыше шестидесяти лет. На мой взгляд, ныне только немногие с этим согласятся. Нет другой должности, к которой оно менее применимо, чем судебная. Способности к анализу и сравнению обычно сохраняют силу много дольше приведенного возрастного рубежа. А если еще принять во внимание, что лишь немногие переживают период интеллектуальной энергии, то мало вероятно, чтобы значительную часть судейской скамьи одновременно заняли люди, сколько бы их ни было, в таких [c.512] летах. Итак, мы приходим к заключению: не стоит рекомендовать возрастные ограничения. В республике, где нет громадных состояний, а пенсии невелики, смещения людей с должностей, на которых они долго и с пользой служили стране и от которых зависит их существование – ведь уже поздно добывать средства к жизни другим занятием, – нанесут больший урон обществу, чем надуманная угроза со стороны одряхлевшего судебного сословия.