Но в стране, находящейся в только что описанном затруднительном положении, произойдет противоположное. Постоянная угроза вынудит правительство быть всегда в готовности к ее отражению, а следовательно, его армии должны быть достаточно многочисленны для обеспечения немедленной защиты. Постоянная нужда в услугах солдата увеличивает его значение и в прямой пропорции снижает положение гражданина. Военное государство становится выше гражданского. Права жителей территорий, часто превращающихся в театры войны, неизбежно нарушаются, что подрывает осознание ими своих прав, и постепенно народ доводят до такого положения, когда солдат считают не только защитниками, но почитают выше самих себя. Отсюда недолго до того, чтобы считать их уже хозяевами. При таком умонастроении очень трудно побудить народ оказать сильное и действенное сопротивление узурпаторам, опирающимся на военную мощь.
Королевство Великобритания подпадает под первую описанную категорию. Островное положение и могучий флот, в основном охраняющий его против возможности иноземного вторжения, более чем компенсируют необходимость иметь многочисленную армию в королевстве. Считалось достаточным иметь всего-навсего силы, способные оказывать сопротивление внезапной высадке, пока не соберется и не выступит ополчение. Ни одно соображение национальной политики не требовало, а общественное мнение не потерпело бы увеличения численности армии внутри страны. [c.70] Длительное время не могли оказывать влияние и другие факторы, которые перечислялись как последствия в случае возникновения войны внутри страны. Это удивительно счастливое обстоятельство* в значительной степени способствовало сохранению свободы, которой наслаждается эта страна вплоть до сегодняшнего дня, несмотря на господствующие продажность и коррупцию. Если бы, напротив, Британия находилась на континенте и была бы вынуждена, как подобало бы в этом положении, развернуть свои военные силы соразмерно силам других великих держав Европы, она, по всей вероятности, ныне была бы жертвой абсолютной единоличной власти. Возможно, хотя и маловероятно, что народ острова может быть закабален по другим причинам, но никогда это не будет сделано силой очень небольшой армии, обычно содержащейся в королевстве.
Если мы окажемся мудрыми и сохраним Союз, мы веками будем наслаждаться преимуществами, сходными с теми, которые дает островное положение. Европа от нас далеко. Находящиеся поблизости от нее колонии, вероятнее всего, еще долго будут уступать нам но силам, чтобы причинить серьезные неприятности. В этих условиях нам нет нужды в большой военной мощи. Но если мы разъединимся и части нашей страны станут либо отдельными, либо, что более вероятно, сольются в две или три конфедерации, мы очень быстро окажемся в тех же затруднительных обстоятельствах, как и континентальные державы Европы, – наши свободы будут жертвой средств, потребных для защиты против честолюбивых притязаний и взаимной ревности.
Эта идея отнюдь не легковесна или несбыточна, напротив, она обоснованна и убедительна. Она заслуживает серьезного и зрелого рассмотрения каждого благоразумного и честного человека, независимо от партийной принадлежности. Если такие люди отвлекутся от всего и посвятят свои усилия возвышенным, беспристрастным размышлениям о важности этой интересной идеи, проследив до конца ее последствия, они без колебаний расстанутся с банальными возражениями против конституции, отклонение которой, безусловно, ознаменует заключительный этап существования Союза. [c.71] Призрачные фантомы, мерцающие в воспаленном воображении некоторых из ее противников, быстро уступят место куда более осязаемым опасностям – реальным, неизбежным и грозным.
Публий [c.72]
ПРИМЕЧАНИЕ