- И тихо работай. Просочится наружу - без скандала не обойдется, и могут прикрыть проект вопреки договоренности.
Как говорится, ангелы слышат мысли, а бесы слова. Стоит вслух лишнее сболтнуть - и все ломается. А вот думать никто не запрещал.
- Когда я лишнее говорил? - Он обиделся.
- Потому с тобой и говорю, а не посылаю с заданием Льюиса.
Арлет тихонько подошла к приотворенной двери и застыла не входя. В щель и так все прекрасно слышно, а дети увидят, и опять придется укладывать. Тем более что при ней Ричард этих сказок никогда не рассказывал. Наверняка в курсе, что она знает подробное изложение, но вряд ли подозревал, как старательно расспрашивает близнецов при каждом случае и записывает.
Ничего подобного ей прежде слышать не доводилось. Ни про мальчика Маугли, ни про мальчика Нильса с гусями, ни еще добрых полтора десятка с продолжениями, включая маленьких человечков, летающих на Луну. Первое время подозревала неизвестные ей легенды англичан или семейные выдумки, однако после появления в колонии первых пэйви специально с ними побеседовала. Это явно не из детства. Никто из родичей не подозревал про девочку Элли и об унесенном ураганом домике, раздавившем злую колдунью. Как и про ее сестру Бастинду, настолько вредную, что из укушенной собачкой Тотошкой ноги не текла кровь, поскольку от злобы давно вся высохла.
Судя по доносившимся фразам, Ричард вернулся к Урфину Джюсу после подземных королей, и тот вновь плел коварные планы, собираясь подчинить каких-то простаков и с их помощью опять завладеть Изумрудным городом. Эта буйная фантазия временами поражала, поскольку в жизни он был очень практичным и реалистичным человеком.
- Ну а дальше? - воскликнул, судя по нетерпению, Пьер. Абсолютно одинаковые мальчишки, а поведение очень различается. Как так вышло, неизвестно, однако невольно заинтересовалась и стала наблюдать за своими и несколькими чужими близнецами. Пока ничего научного сказать невозможно. Но мало ли.
- Завтра.
- А ты придешь? - кажется, это уже Питер.
- Обязательно.
Какая-то возня - не иначе, укрывал одеялами близнецов. Через пару минут он вышел. Увидел ее, ничуть не удивился и ухмыльнулся.
- Как ты их различаешь? - спросил очень тихо, обнимая и увлекая по коридору в сторону спальни.
- Ну это просто. Все шалости и проделки приходятся на долю Пьера. Питер просто следует за ним.
- Оно и странно. С виду будто две горошины, а характер разный. Будто с именем нечто передалось. Один горячий французский парень, другой холодный и все обдумывающий англичанин. - Когда-то он остался в недоумении от ее желания назвать таким почти не отличающимся образом детей, но не стал мешать. А она знала, что делает. Правильные имена помогают в жизни, и для дня рождения такие наиболее благоприятны. Какая разница, если по сути одно и древнее. Петр. - Между прочим, - сообщил и так прекрасно известное ей Ричард, - озорство предлагает Пьер, а схему, чтобы не поймали, готовит Питер. Еще неизвестно, кто из них главнее.
- Пока на равных.
- Но я не о том. Внешне, когда сидят за столом, можешь отличить?
- Конечно.
- А как?
- Не знаю, - подумав, призналась. - Сразу вижу. Это изнутри идет.
Может быть, от ведьминых умений. Говорить вслух не стала.
- А у меня не получается, - огорченно сказал Ричард.
Чаще видеть надо, хотелось сказать. Промолчала. Есть вещи, которых не изменить. Он и так достаточно много делает. В церковных записях указан как отец и при крещении присутствовал. Против католического обряда не возражал. Но это как бы нормально, не особо религиозен. Но всегда, будучи в Акиндеке, приходит не только к ней. Возится с близнецами, чему-то учит. Сказки излагает. Богатство его не испортило ни в малейшей степени.
Уж в чем, а в скупости упрекнуть нельзя. Купил на ее имя очаровательный домик на участке в один акр, пристроив к нему широкое крыльцо под крышей, выходившее в сад. Идеальное жилье, где есть закрытый дворик для детей и на первом этаже помещения для приема больных. Позволить себе такое она самостоятельно не могла, хотя и достаточно зарабатывала. Она пригласила в качестве компаньонки Рут, тем более что они и так вместе трудились, однако прежде вдова из Мичигана была помощницей. Совместная практика достаточно расширилась, чтобы иметь еще парочку ассистенток, - взяли молоденьких девочек на обучение. В своем районе они за эти годы стали достаточно известными, и уже даже мужчины не морщились на вывеску, а приходили с жалобами, хотя акушерство оставалось основным направлением их деятельности.
- Ты чем-то расстроен? - спросила, когда Ричард рухнул в кресло, а не принялся в обычной манере нежно целовать, попутно раздевая.
- Устал. И вообще сердце не на месте. Глэн умер.
- Слышала, - извлекая из шкафчика кувшинчик с бокалом, сообщила.
- Не надо, - отмахнулся он.
Уже хорошо - топить горе в алкоголе не собирается.
- Извини, - произнесла без огорчения, скидывая платье и усаживаясь за столик, берясь за щетку для волос, - но никаких чувств по его поводу не испытываю. Я вообще тебя никогда не понимала в его отношении. А уж за что на меня косился - и вовсе.
- Полагаю, по двум причинам. Происхождение и наличие влияния на меня.
- Ну, про первое нетрудно догадаться, - обернулась она от зеркала, - он цветных крепко не любил и даже не скрывал. Что-то у него в прошлом было с черными неприятное, отчего переносил оценку на всех подряд не того цвета. А вот насчет моего воздействия...
- Да ладно, - буркнул Ричард, - если и есть на свете кто-то, с кем я почти полностью откровенен, то это ты.
- Так-так, - сказала она, подумав о его жене. - Почти?
- Ага. Раньше не мог. Хочешь мою самую большую и ужасную тайну, до сих пор тщательно скрываемую и никому неизвестную?
- Ты незаконный сын герцога Анжуйского. Или Бургундского?
- Если бы так, - очень серьезно сказал Ричард. - В некотором смысле гораздо хуже. Помнишь, говорил, что после порки Глэн память потерял?
- Соврал? - без особого удивления спросила Арлет, продолжая расчесываться. Все это было давно и уже не особо трогало. Тем более что все равно убили и судить его будут Высшим решением за все земные грехи.
- Еще забавнее. Он не просто ощутил себя другим человеком, он им стал. Причем иногда он радовал меня откровениями. Свыше или еще откуда - уж не разобраться. Он утверждал, что жил уже один раз на двести лет позже. Причем в мире с другой историей. И знаешь, в принципиальных вещах не ошибался.
- Все эти методы обеззараживания, борьба с тифом, - подскочив от догадки, воскликнула Арлет.
- Правильно.
- И твои странные сказки?
- И это.
- А еще? - требовательно спросила.
- Как бы тебе объяснить... - Ричард помолчал, подбирая слова. - Он ничего толком не знал или не умел изложить, включая простейшие вещи. Ты же не знаешь, как изготавливается обычная булавка, и тебе неинтересно. Просто пользуешься. Вот и он знал самые общие сведенья. Да оно и понятно. Предложи третьему помощнику спальника при дворце османского султана поделиться устройством паровой машины или как сделать триеру, на которой в древней Греции многие катались, - толку ноль. Не его компетенция. Вот горшок выносить за монархом - это в подробностях, но их унитазы нам без надобности, и материалов таких не существует. А как произвести - опять же не в курсе. Готовый сосуд получает под расписку.
Он глотнул вина и пожал плечами.
- Очень редко можно было извлечь нечто полезное. Как с лечением или идея каркасных домов. Ничего нового он самостоятельно не открыл бы и под пыткой. Зато толкнул меня на этот путь, которым иду.
Замолчал, допив, смочил пересохший рот.
- Глэн был болтун и в некоторых отношениях не самый приятный человек, но он меня создал, пусть и косвенно, открыв нечто необычное и заставив задуматься. Сначала о возможности сделать деньги, а потом изменить окружающую действительность. Вот, - он поднял и показал журнал, лежавший возле кровати. Арлет листала его перед сном. - Ежемесячное издание новостей врачевания и науки. Печатается в моей типографии и имеет три тысячи подписчиков только в колониях, несмотря на высокую цену. Переписка идет огромная. Когда предложил, даже ты не поддержала. А от просветительства, причем практического, с чертежами механической сеялки на конной тяге, позволявшей высаживать семена ровными рядами и таким образом облегчавшей прополку, или безопасной шахтерской лампы, непременно появившейся в следующем номере, польза не одному мне.