– Не бойся, Серый, – утешал Федька вслух то ли гуся, то ли себя. – Семёныч говорил Большое озеро и зимой не замерзает, потому что там внизу бьют ключи. И рыбка в нём плавает, без еды не останешься.
Вот так стоял Федька на берегу и, глотая слезы, уговаривал своего гуся, не желавшего покидать корзину.
– Лети, дурак! Тут хоть какой-то шанс есть уцелеть, на озере тебя никто не достанет.
В самом деле, весной здесь и другие гуся останавливаются, может, подберут и его Серого. Как в той книжке про Мартина. А дома не будет никакого покоя, съедят же, в прямом смысле, съедят.
Ближе к вечеру Федьку разыскал дед.
Федька сразу понял, что это он, едва только заметил, как на берегу появился человек. Спускаясь к воде, он на мгновение скрылся в кустах, а через пять минут был уже рядом. И Федька разревелся как маленький.
– Нюни-то чего распускать? – сердито произнес дед, спускаясь к воде. – Виноват, а ревёшь, как будто тебя обидели. Встаём утром – ни тебя, ни гуся! И как тебе такое в голову пришло?
– А чего она сразу… зарезать-зарезать…
– C каких щей ты в него вцепился? Не щенок, не котёнок. И даже не свинья. Ты подумал, на что их разводят-то? – Дед постучал пальцем по лбу. – На еду! Гусь птица домашняя, обыкновенная.
Это для вас обыкновенная, хотел сказать Федька, но не в силах был произнести ни слова. Отвернулся, подхватил корзину и зашагал вдоль берега. Обидой горло заклинило. Он живой, такой же, как ты и я. И птицы, и звери – чем они от нас-то отличаются? Они все понимают. И думать умеют не хуже человека. Всё живое мыслит, так в одной передаче по телеку говорили. И чувства, они даже у дерева есть, говорили. Опыты проводили – сажали в одну ямку два дерева, они прямо не росли, друг от друга отклонялись, оставляли пространство соседу. А гуси вообще очень умные…
Дед догнал его и обнял за плечи.
– Ладно, это я так, – покашлял виновато. – Сержусь от того, что ты переполошил всех. Не пропадёт твой гусь, обещаю.
Федька поднял на него глаза.
– А как ты догадался, что я сюда поеду?
– Просто подумал, куда бы я сам поехал, если бы захотел от всех спрятаться. Тут один ответ… в сторожку на озеро.
У Федьки закололо в носу, на глаза снова набежали слёзы.
– Я знал, что ты догадаешься, – шмыгнул он носом. – Слушай, дед, а давай здесь жить останемся? Собаку заведём…
Он, конечно, понимал, что всё это глупости, не бросит дед города, где у него и работа, и приятели, и поликлиника неподалеку.
– Сам об этом мечтаю, – вздохнул неожиданно дед. – Только ничего из этого не получится. Ты малой, я больной, с радикулитом. Годы уже не те, чтобы в хижине жить. Да и нету её, по сути дела, – оглядел избушку. – Прогнило тут все, холодная, без печки.
– Мы всё сделаем! Ты же баньку в сарае сделал? И здесь печку сложишь!
– Нет, Фёдор, не поймут нас. И тебе в школу нужно ходить.
– Ну и пусть не понимают, – рассердился Федька. – А школу я через год брошу… ну или через два, – добавил неуверенно. – Я конюхом буду. Или фермером. Зачем мне эта литература с английским? Помнишь, ты мне рассказывал, как ты в детстве жил, какая классная жизнь была тогда в вашей деревне… Слушай, а давай поедем туда! Недалеко ведь от райцентра, каких-то пятьдесят километров.
– Да деревни-то уже давно нет, – вздохнул дед. – Развалилось там всё, Федька. Ни совхоза нет, ни хозяйства. Что распродали, что растащили. Негде там работать. А нет работы, нет и жизни. Кто мог, давно поуехали. Остались старые, да те, кому податься некуда. Пропала моя деревня.
– Но там же лес, трава растет! Лошадей будем разводить.
– Время другое. От времени ни в каком лесу не спрячешься. Ладно, хватит болтать, на автобус опоздаем, – спохватился дед. – А нам ещё к Семенычу надо зайти, лапчатого пристроить.
– А он его не съест? – посмотрев на сидевшего в корзине гуся, спросил Федька.
– Я к нему заходил по дороге сюда. Он обещал сохранить твоего Серого. А ты будешь приезжать на выходных, корм привозить. Согласен?
С тяжёлым сердцем шёл Федька в школу на следующий день. Достанется ему, чувствовал. Вот и дверь класса. Как пить дать, дразнить будут. А всё потому, что мать первым делом вчера в школу побежала, узнать, может быть, Федька там? А не найдя его, начала мальчишек расспрашивать. Ох, лучше бы она этого не делала!