Последняя фраза, сказанная дедом, была каплей дегтя в бочке меда. Свернулись Вовкины мечты от дедовских слов, как скисшее молоко на керосинке.
Вовка поглядел на дорогу — ему навстречу шли Герка, Федька и Сашка. «Все вместе хотят избить, — испугался Вовка. — И Сашка решил отомстить».
— Чего шарахаешься? — сказал, подходя, Сашка. — Не укусим. Здорово.
— Здравствуй, — буркнул под нос Вовка и опустил глаза.
— Небось подумал, темную решили тебе устроить? — сказал Сашка, зачесывая назад съехавшие на лоб волосы. — Другого в башку-то забрать не хватает силенок, так ведь?
Вовка отвернулся. Отгадали его нехитрые мысли.
Ребята молча ждали трамвая. Наконец Вовка не выдержал и спросил:
— Куда едем-то?
— На кудыкины горы, — ответил Сашка.
— Вот возьму и не поеду, и ничего вы мне не сделаете, — захорохорился было Вовка.
— А тебя никто насильно не заставляет, — сказал Федька.
— Поедешь, паря, — сказал Сашка, — куда тебе деться.
С пригорка мчался к остановке трамвай. Вагоновожатый, наверное, был в хорошем настроении. Он бил ногой по железному штырю в полу, и веселые звонкие горошины скакали вперед, обгоняя трамвай.
Первым поднялся на площадку Сашка, за ним Вовка, потом Федька с Геркой. Вовка хотел достать деньги, но Саша сказал:
— Федька заплатит.
Федька получил у кондуктора четыре билета, и они с Геркой прошли вперед.
Сашка придвинулся к Вовке и негромко произнес:
— Приготовься деда встречать.
— Да чего вы все дед да дед! — сказал Вовка.
— Отец деда выгнал?
— А ты откуда знаешь?
— Выгнал, спрашиваю?
— Выгнал, — прошептал Вовка и стал смотреть в окно, где вдалеке высилось здание хладокомбината.
— И ты смолчал?
— А что я мог? Он же отец.
— А ты к деду ходишь?
— Нет.
— Боишься, батя выпорет?
— Откуда ты знаешь?
— Я все, брат, про тебя знаю. Только не кричу на каждом углу.
Трамвай, подрагивая красными боками, загудел колесами на повороте и остановился.
Ребята вышли. Трамвай тронулся, и Федька сказал:
— А теперь смотри и запоминай, Миронов.
Дед стоял на углу фабрики-кухни боком к ребятам и держал перед собою кепку с поломанным козырьком. Вовка сразу узнал эту кепку. Он часто надевал ее и маршировал перед дедом с игрушечной винтовкой в руках. И дед командовал: «Ать-два, ать-два! Шире шаг, солдатики!» А когда Вовка просил, чтобы под его маршировку дед пел, начиналась песня с припевом: «Так громче, музыка, играй побе-е-ду, мы победили, и враг бежит-бежит-бежит...»
Сашка, подавшись вперед, оперся всем телом на костыль и, не отрываясь, смотрел на деда. Ветер теребил его волосы и шевелил длинный чуб. О чем в эту минуту Сашка думал, трудно было догадаться. Может, вспоминал, как торговал с дедом на базаре. Может, думал про больную мать. А может, какие-то неясные думы всплывали в его сознании о недавнем прошлом, когда он, еще здоровый и веселый, гонял турманов и николаевских голубей в родной деревне. Пожалуй, и сам Сашка не мог бы ответить в тот момент, о чем он думает.
Герка почесал свой черно-зеленый синяк под глазом, шмыгнул носом и спросил Федьку:
— Пошли?
— Пойдем, — сказал Федька.
Вдвоем они направились к деду. Вовка увидел, как мальчишки подошли к нему, бросили в кепку деньги, дед что-то сказал, и ребята повернули назад.
— Ну, внучек, — сказал Сашка, не глядя на Вовку, — Егору Алексеичу помереть с голоду не дадут. Все о нем заботятся. Только внук обходит стороной. Чего курятник разинул? Пойди брось двадцать копеек или кусок хлеба. На трамвае сэкономил ведь. Дед только спасибо скажет. А потом расскажи на классном собрании, какой у тебя отец кака и как тебе жалко деда. И какой ты настоящий тимуровец, как ты переводишь слепых да калек на другую сторону улицы...
— И как вывел Сашку на чистую воду, — добавил Федька.
— Ну, это ты зря, — возразил Сашка. — Я тут ни при чем. — Сашка замолчал на секунду. — Ну, Миронов, что скажешь? Или нет у тебя денег, чтобы деду подать?
Вовка беззвучно шевелил губами и смотрел на деда. Он будто и не слышал, что ему сказал Сашка. До Вовки еще никак не могло дойти, что все это происходит не во сне, а наяву, что на самом деле его любимый дед побирается, а он, Вовка Миронов, жрет ватрушки, жареные котлеты и пьет густые сливки. Как же такое могло случиться в Вовкиной жизни? Как же он мог спокойно жить, зная о таком?