Катя долго мучит Неточку своими насмешками, притворным равнодушием и кокетством; «блондинка» преследует одиннадцатилетнего мальчика, наслаждаясь его страданиями и стыдом. На домашнем спектакле она вдруг предлагает ему сесть к ней на колени. «Совсем неожиданно, к величайшему моему удивлению, она пребольно сжала мою руку в своих шаловливых, горячих пальчиках и начала ломать мои пальцы, но так больно, что я напрягал все усилия, чтобы не закричать… Шалунья хохотала мне в глаза, как безумная, а между тем все сильнее и сильнее щипала и ломала мои бедные пальцы». С этого вечера она преследовала его «без меры и совести», сделалась его «гонительницей и тиранкой». Неточка совершает подвиг – берет на себя вину Кати, и тогда преследования княжны резко сменяются самой исступленной нежностью. Маленький герой садится на бешеную лошадь; «блондинка» бросается обнимать и целовать его «растроганная, гордая за меня, радостная». Потом она укладывает его в постель и трогательно за ним ухаживает. «Прощаясь с нею, я крепко и горячо ее обнял, как самого нежного, как самого близкого друга… я чуть не плакал, прижавшись к груди ее…»
Катя «поражает» своей сверкающей красотой, «одной из тех, перед которыми вдруг останавливаешься, как пронзенный». «Блондинка» тоже «была чудно хороша, и что-то было в ее красоте, что так и металось в глаза с первого взгляда. Что-то как молния сверкающее было в этом лице…». Так похожи одна на другую эти «гордые красавицы», веселые хохотуньи и мучительницы.
M-me М. в повести – родная сестра Александры Михайловны в романе. Она тоже уязвленное сердце, «кроткая страдалица». «Ее грустные, большие глаза, полные огня и силы, смотрели робко и беспокойно, будто под ежеминутным страхом чего-то враждебного и грозного, и эта странная робость таким унынием покрывала подчас ее тихие, кроткие черты, напоминавшие светлые лица итальянских мадонн, что, смотря на нее, самому становилось скоро так же грустно». Такие женщины, продолжает автор, «точно сестры милосердия в жизни». О печальной любви Александры Михайловны Неточка узнает из случайно найденного письма; развязка романа M-me М. происходит на глазах «маленького героя». Расставаясь с Н-м, она «стоит бледная, как платок, и крупные слезы пробиваются из глаз ее». Повторяется мотив письма: M-me М. теряет прощальное письмо своего возлюбленного, мальчик его находит и возвращает ей. Любовь героини повести столь же невинна и жертвенна, как и любовь героини романа. «Эта связь, – замечает автор, – может быть не такова, как о ней предположить можно с первого взгляда. Может быть, этот поцелуй был прощальный, может быть, он был последней, слабой наградой за жертву, которая была принесена ее спокойствию и чести. Н. уезжал: он оставлял ее, может быть, навсегда».
Муж M-me М. продолжает линию Юлиана Мастаковича в «Елке и свадьбе» и мужа Александры Михайловны в «Неточке Незвановой». Автор определяет этот тип как «доброе сердце, которое может оказаться величайшим злодеем». М-r М. тоже «ревнив не из любви, а из самолюбия». Он рассуждает о «правильной и оправданной рассудком филантропии», но на самом деле – лицемер и эгоист. Характеристика его обогащается новыми чертами: он «европеец, человек современный с образчиками новых идей и модных фраз». Говоря об этом «Тартюфе и Фальстафе», автор неожиданно впадает в желчный и злобный тон; в словах его слышится личная обида и мстительность. Ненавистный ему «остряк, говорун и рассказчик», насмешливый и самовлюбленный, очень напоминает его недавнего друга, ставшего врагом, – Ивана Сергеевича Тургенева. Если это предположение основательно, фигуру M-r М. можно считать первой карикатурой на знаменитого романиста и наброском к портрету Кармазинова в «Бесах».
Сентиментальной повестью «Маленький герой» завершается творчество Достоевского до каторги. Последнее его слово – утверждение «высокого и прекрасного» в шиллеровском духе. На пороге новой жизни, каторги и ссылки, писатель прощается со своей романтической молодостью. Тургенев в насмешку называл его «витязь горестной фигуры». Достоевский подхватывает вызов: его повесть посвящена «витязю»… «маленькому герою».
Наконец следствие по делу петрашевцев было закончено. Приговор генерал-аудиториата гласил: «Отставного поручика Достоевского за участие в преступных замыслах, распространение письма литератора Белинского, наполненного дерзкими выражениями против православной церкви и верховной власти, и за покушение, вместе с прочими, к распространению сочинений против правительства посредством домашней литографии лишить всех прав состояния и сослать в каторжную работу в крепость на восемь лет». Государь положил резолюцию: «На четыре года, а потом рядовым». Но, помиловав приговоренных к смерти заговорщиков, Николай I пожелал, чтобы это помилование было объявлено на площади после совершения обряда казни. В «весьма секретных документах» были предусмотрены все подробности церемонии. Государь лично входил во все детали: размер эшафота, мундир казнимых, облачение священника, эскорт карет, темп барабанного боя, маршрут из крепости на место расстрела, преломление шпаг, облачение в белые рубахи, функции палача, заковка в кандалы. Три раза менялась инструкция. 22 декабря 1849 г. состоялась эта страшная инсценировка смертной казни. В этот же день Достоевский писал своему брату Михаилу: