Этот второй тетерев был поменьше первого. Но характером такой же важный и величественный, словно птичий принц. Трактора он тоже не испугался. Видно было, что к машинам птицы привыкли и знали: хотя и грохочут они так страшно, а вреда не причиняют.
— Я хочу, чтобы они взлетели! — сказал Федос.
Микола остановил трактор. Движок застучал потише.
— А теперь покажись ему в полный рост.
И как только Федос ступил на широкую, припорошенную торфом тракторную гусеницу, тетерев мгновенно поднялся в воздух. Крылья снизу оказались у него белыми.
— А что он тут делал?
— Семенами разных трав лакомился. Красив, а?
— Очень! Знаешь, Микола, я, когда вырасту, тоже трактористом буду.
— Ну, нет, этого не может быть.
— Почему?
— Ты же хотел таксистом стать. Потом в лесника превратился. Сколько же можно специальности менять?
Федос только вздохнул:
— И трактористом интересно. Очень интересно. Вырасту — буду трактор водить! И всех своих друзей покатаю.
Канава
На другой день Федос снова уговорил Миколу взять его на болото. Только — странное дело! — кататься на тракторе больше ему не хотелось.
Микола дисковал торф и сгребал крошку в валы. Федос ходил по сухому торфянику, пугая тетеревов.
В старых канавах была зеленая топь, квакали жабы. У одной из таких канав Федос увидел маленьких птичек с длинными клювами и длинными, тонкими, как соломинки, ногами. Птички эти бегали прямо по поверхности воды, словно по асфальту. Как зачарованный, смотрел Федос на этих бегунов, чем-то напоминавших артистов балета.
— Кулики. Они такие легкие, что держатся даже на воде.
— Первый раз вижу.
— Тут, на болоте, еще и не такое увидишь. Ладно, прыгай ко мне: полдничать пора.
— Сейчас.
— Ты, никак, на другой конец канавы собираешься? Обходить?
— Я быстро!
— Ну, нет. Так дело не пойдет. Давай прыгай!
— Ничего себе, прыгай через такую канаву!
— Смотри! — и Микола ловко перепрыгнул канаву и оказался рядом с Федосом. Потом взмахнул руками и в то же мгновение водворился на свое старое место.
— Хитрый какой! Ты большой. У тебя ноги длинные.
— А ты просто трусишка. Попробуй! Разгонись и прыгай по моей команде.
Федос вздохнул. Делать было нечего.
— Раз, два, три!
Сердце сжалось. Федос разбежался и прыгнул. Ничего страшного не случилось. Перепрыгнув на другой берег, Федос ткнулся носом в торф. Только и всего.
— Ура! — закричал он. — Наша взяла! Микола, ты немного подожди, я еще разок прыгну.
Разогнался — и гоп! Снова на другом берегу. А потом осмелел и решил прыгнуть, как Микола, — без разбега. И… плюхнулся в канаву. Сильные руки брата выхватили его оттуда. Все это произошло так быстро, что Федос даже испугаться не успел.
— Вот и хорошо, теперь ты боевое крещение получил! — сказал Микола, но так, чтобы Федос не обиделся: была в этих словах не насмешка, а что-то ободряющее.
— Все равно научусь прыгать, как ты! — улыбнулся Федос, хотя впору было и заплакать: весь он промок в болотной жиже. — Я теперь ничего не боюсь.
— Уверенность в себе и смелость — половина дела. Но на половине коня только барон Мюнхаузен скакал. Да и то в сказке. Прыжки — тоже наука. Овладевает ею тот, кто спортом занимается. Ну, а сейчас раздевайся — и в реку.
Федос искупался и, сполоснув свою одежду, развесил ее на кусте.
Под вечер на дороге появился бензовоз. Подъехав к первому валу, он остановился. Федос увидел, как шофер вылез на подножку, проворно взобрался на крышу кабины, козырьком приложил руку к бровям и осмотрелся.
«Трактор ищет», — догадался Федос.
Микола тоже, наверно, заметил, что привезли горючее. Он бросил работу и быстро поехал к дороге. Федос помчался к бензовозу и вдруг остановился как вкопанный: на кабине стояла Марыля!
Она была в синем комбинезоне, на голове — белая косынка.
— Ну что, Федос, не узнал? — усмехнулась сестра. — А я тебе что-то привезла.
Марыля спустилась на землю, достала из кабины целлофановый мешочек.
— Орешки! — закричал Федос и запрыгал на одной ноге.
— Да. Это меня шоферы угостили. Держи.
— Ой, Марылечка, спасибо!
И он принялся орудовать гаечным ключом.
— Федос, поедем со мной! — сказала Марыля, ласково глядя на брата, с удовольствием уплетающего ядреные орехи.
— Нет, Марылечка, сегодня я уж здесь, с Миколой, останусь. А завтра утром попрошу тетю Настю, чтобы с тобой отпустила. На весь день.
Вечером, когда на мотоцикле возвращались домой, Федос увидел у колодца Лену. Она тоже его заметила и… помахала рукой.
«Она совсем и не сердится! — обрадовался Федос. — И Сергей, наверно, тоже отошел. Не поеду я завтра никуда. Лучше с ними поиграю», — подумал он.
Текущие дела
На следующий день Федос встал поздно. Откровенно говоря, проснулся он рано. Но притаился и лежал, не двигаясь, чтобы не попасться на глаза Марыле. Когда же за ней захлопнулась дверь и велосипедные шины прошелестели за окном, Федос мгновенно отшвырнул в сторону одеяло и вскочил.
Дядя Петрусь брился перед настенным зеркалом: собирался в районный центр. В зеркале, кроме дядиного лица, видно было окно, угол двери и кур, гулявших во дворе. А вот появился и петух. Нет, не петух — король! Огненно-рыжий, словно весь в золоте червонном, с алым гребешком, похожим на корону.
Федос наскоро позавтракал.
— Я пошел, — сказал дядя Петрусь, — не забудь кур покормить.
Накрошить крошек — это пустяк, всего одна минута. Снять зеркало со стены и поставить его посреди двора — тоже дело нехитрое.
— Цып-цып-цып! — весело заговорил Федос, и хлебные крошки посыпались на землю перед зеркалом.
Петух первым подбежал, тюкнул клювом, проглотил крошку и, высоко задрав голову, принялся громко созывать кур.
Настроение у него, судя по всему, было хорошее. Но вдруг он увидел в зеркале какого-то второго петуха. Этот второй петух точно так же, как он сам, кукарекал, отставив немного в сторону правую ногу. Тоже созывал кур. Да как же он посмел, этот чужой петух, этот пришелец, звать кур, которые не имели к нему никакого отношения! Нет, это уж слишком!
Петух заволновался, угрожающе наклонил голову, вытянул шею. Перья на шее встали дыбом.
Но второй петух, тот, что в зеркале, ничуть не испугался. Он тоже нахохлился.
Словно камешком щелкнуло по стеклу — так сильно клюнул петух в свое отражение. И грянул бой!
Федос диву давался: куры окружили петуха, а своих отражений в зеркале словно и не замечают. Только крошки их занимают и притягивают. А петух по-прежнему, как шальной, на зеркало бросается, ничего кругом не видит. Налетит — и тррах-тррах! — по стеклу. Потом наклонит голову, на минутку успокоится, ждет. И снова на непрошеного гостя.
В конце концов после очередного, особенно сильного удара зеркало упало. И петух с удовлетворением и гордостью увидел, что его противник исчез. Он наступил лапой на зеркало, словно попирая побежденного врага, и окончательно утихомирился.
— Вот так Петька! — услышал Федос голос Лены.
Обернувшись, он увидел ее, а рядом — Сергея.
Федос схватил зеркало. Солнечный зайчик запрыгал по лицам друзей.
— Не надо, Федос! — проговорила Лена, прикрывая глаза ладонью.
— Сверкнул фарой и выключай: мы едем навстречу! — закричал Сергей и загудел, как будто он сам машина.
— Вы ко мне?
— Не к петуху же! — Сергей словно нажал на клаксон. — Би-би. Бип-бип-бип! Слезай, Лена, приехали!
— Опять за яйцами куриными? — насторожился Федос.
— Нет. Мне яйца эти уже сто лет не нужны. И без лимонада проживу, подумаешь!
— Я, Федос, до вчерашнего дня не знала, что вы с Сергеем поссорились.
Лена взяла Федоса за руку. И настороженность Федоса пропала. Ссоры словно и не было.