И тут же, словно в ответ, голос Сергея:
— Ой! Спасите! Дунай рубашку порвет!
Диверсант выскакивает из-за высокой ботвы, машет руками. Дунай крепко вцепился в его рубаху.
— Пусти, Дунай! Как не стыдно! Ко мне! — кричит Федос.
Собака отпускает Сергея и с радостным визгом кидается на знакомый голос. Федос только немного приподнялся, чтобы посмотреть, что с Сергеем, а Дунай уж и его самого сбил с ног. Он не кусает хозяина, но рад с ним пошалить. Потом Дунай бежит куда-то вправо и выгоняет из огорода спрятавшихся там Дутика и Пыжика.
Диверсионная группа вражеских лазутчиков полностью ликвидирована. Лена стояла на дорожке-границе, сложив ладони под подбородком и дурашливо качая головой:
— Бедненькие мои шпиончики, не ходите больше на границу. За загородкой с поросятами вам куда спокойнее будет.
— Нашла над чем смеяться! — проворчал Федос. — О собаке уговора не было.
— Еще не хватало, чтобы пограничник у шпионов разрешения спрашивал: пустить собаку или нет! — фыркнула Лена.
— Василиса Премудрая нашлась! — съязвил Сергей. — Дать бы тебе разок приемом самбо, чтобы знала, что такое диверсант!
Лена бросила на него быстрый взгляд. Сергей стоял лицом к ней. За ним была низенькая скамейка. Лена мгновенно оценила обстановку и сильно, двумя кулачками толкнула Сергея в грудь. Тот взмахнул руками и полетел через скамейку в палисадник.
Как ни хмурился Федос секунду назад, а сейчас не удержался и захохотал:
— Ай да Ленка!
Лесные тайны
Под ногами похрустывает сухая хвоя, потрескивают ветки. В лесу полумрак. Грибники разошлись в разные стороны: каждый ищет грибы по-своему.
— Нашел! Я нашел боровик! — объявляет Сергей.
Федос смущен: его корзиночка пока пуста. Хотел было подойти к товарищу — глянуть на его находку, но в эту минуту услышал голос Лены:
— Федос, иди сюда! Тут маслят полно!
Лена где-то совсем близко. Там, где рядом с молодыми хвоями растут кустики можжевельника.
Федос запросто разыскал Лену и увидел рядом с нею множество желтых и коричневых грибов, по шляпке словно маслом смазанных, и от этого красиво лоснящихся.
— Ого-го! Вот это да! — удивился и обрадовался он. — Под каждым кустиком, под каждым деревом!
— Не бери старых, молодые срезай. Вот такие, видишь?
И корзиночка Федоса заполнилась доверху буквально за несколько минут. Федоска принялся уже одни только шляпки собирать. Маслят было так много, что хоть косой коси. Но вот заметил Федос какой-то гриб, отличающийся от маслят. Сухой, не «намасленный», но тоже красивый.
— Смотри, Лена, какой я нашел. Не знаю только, как называется.
Федос осторожно, бережно, у самой земли срезал толстую белую ножку. Гриб упругий, крепкий, как огурчик молодой. Шляпка темно-коричневая сверху и матово-белая снизу. Не гриб — загляденье!
— Ой, Федосочка, да это ведь боровик! Где ты его выискал?
— Вот здесь, под елкой. А вон и еще один!
— Ой, я тоже вижу!
Наперебой бросились к редким и таким радостным находкам.
— Знаешь что, — сказала Лена. — Мы попали на хорошее местечко. Надо здесь все осмотреть. Не торопись.
— Давай. А маслята куда девать?
— Высыплем пока. Вот хоть сюда.
Федос бегал с места на место, с места на место. Но боровиков больше не было видно. А Лена все нагибалась и нагибалась и что-то находила.
— Лена, ты какие грибы берешь?
— Белые. Их в этом месте много.
— А мне больше не попадаются.
— Потому что ты суетишься. Меньше бегай, больше присматривайся.
Остановился Федос, осмотрелся. И правда: сразу увидел под деревом боровичок. Загнулся, чтобы срезать, и заметил, что рядом мох и другие еловые иголки торчком стоят. С чего бы это? Отодвинул мох, а там боровик. Федос на колени стал, еще раз присмотрелся. И еще один белый гриб попал в его корзинку.
Потом пошли в березовую рощу. Глянул Федос направо и замер.
— Сергей! Лена! Скорей сюда! Тут боровиков тьма-тьмущая!
И Федос принялся складывать грибы не в корзину, а прямо на землю, в кучку.
Друзья ждать себя не заставили, сразу прибежали.
Но, увидев грибы, Сергей захохотал:
— Ой, помру со смеху! Тоже мне боровики нашел, чих на тебя! Это же подберезовики.
— Человек в городе живет, откуда ему знать? — вступилась за Федоса Лена. — Вот, смотри, Федос, ножка у подберезовика тонкая, длинная и в крапинку, а не гладкая, как у боровика. И шляпка посветлее, да и помягче.
Пошли дальше.
Сразу за березовой рощей началась роща смешанная: кроме березок появились осины, ели.
Сергей, который шел впереди, обернулся и приложил палец к губам:
— Тише, а то спугнете. Самое боровиковое место.
— Точно, — согласилась Лена. — Ты, Федос, под каждую елочку заглядывай.
Присев, она приподняла нижние ветви ближайшей ели и сразу же вытащила белый гриб.
— Ого, какой толстячок! — обрадовался Федос.
— Ищи и ты. Наверняка найдешь.
Федос подошел к двум молоденьким елочкам, встал на колени, заглянул под колючие лапки.
— Есть! И под соседней елочкой тоже вижу!
— Собирай спокойно, не торопись.
— Как вы там? — Сергей подал голос с другого конца рощи.
— Кое-что нашли! — откликнулся Федос.
— У меня полведра! — похвастал Сергей.
— Кто хвалится, у того из рук валится, — ответила ему Лена. — Ты бы Федосу помог. У него совсем мало.
Сергей подошел к Федосу и принялся ему помогать. Вскоре и в корзине Федоса стало много-много боровиков.
— Здесь неподалеку могила партизана, — задумчиво произнес Сергей. — Пошли?
— Пошли! — отозвался Федос.
— Дядя Петрусь говорил, что это партизанский пулеметчик, — подошла к ним Лена.
— А дядя Петрусь разве партизаном был? — удивился Федос.
— Чудак! Он же отрядом командовал! — прищурился Сергей. — Неужели он тебе не рассказывал? А мой дед у него в отряде воевал.
— Как его звали?
— Так же, как меня, — Сергеем. А дядя Петрусь кличку имел: «Лесник». Отряд так и назывался: «Отряд Лесника».
— Директор нашей десятилетки Петра Михайловича в День Победы в школу приглашал, — вспомнила Лена. — Он нам рассказывал, как фашисты партизан боялись.
— А где эта могила?
— Вон там, у дороги.
И вот ребята — под огромными дубами, которые, словно часовые, стерегут могилу партизана.
Невысокая деревянная ограда. Желтый песок. Цветы.
На сером камне обелиска прочел Федос вслух:
— «Здесь похоронен двадцатилетний пулеметчик партизанского отряда Михась Шапеня. Погиб в бою 10 июня 1943 года. Герои вечно будут жить в памяти народной».
Лена поставила на землю свое лукошко и побежала в поле. Нарвала и принесла васильков, ромашек. Положила их на могилу.
— Вот эту ограду, — сказала тихо, — ребята из нашей школы сделали. Из девятого класса.
— А березы Петр Михайлович посадил. Сразу после войны. Мне дед рассказывал.
— Мой отец тоже партизаном был, — сказал Федос. — В бригаде Дунаева. На Полесье.
— А моя мама в отряде Лесника работала связной. Хотя была она тогда девочкой.
И подумал Федос, что вот живет он с дядей Петрусем сколько времени под одной крышей, а не знает, что был дядя знаменитым партизанским командиром и что могилы его боевых товарищей разбросаны по полям и лесным опушкам.
«В чистом поле, под ракитой…»
В комнате темно. Светлыми пятнами выделяются окна. Сдержанно, глуховато звучит голос дяди Петруся.
— …Попал к нам Михась Шапеня не совсем обычным путем. С отрядом шел я на боевое задание. Остановились в маленькой хатке у самого леса. Решили дождаться ночи и двигаться дальше в темноте, чтобы не заметили нас фашисты. Я и мой начальник штаба развернули трофейную немецкую карту.