Выбрать главу

— Скорей! Заводят!

Данилка прибежал как раз в ту минуту, как лётчик сел в кабинку. Закрутился пропеллер, задрожали крылья, и маленький самолёт, слегка разбежавшись, поднялся в воздух. Потом сделал круг, снизился так, что рукой достать можно, и полетел вдоль виноградных шпалер.

Виноградник зашумел, как в бурю. Пропеллер трепал и ворошил виноградную листву, ерошил её, вывёртывал наизнанку. А лётчику это и нужно было — вредители прячутся именно на нижней стороне листа.

Он открыл баллон с ядовитой жидкостью и начал поливать виноградник.

— И ветер и дождик — всё своё собственное, — засмеялся Тихон Иваныч. — Эко ловко придумали!

Данилка стоял и смотрел, как самолёт полетел над плантацией. А Федя даже попробовал бежать следом за самолётом. Но сунулся в мокрые лозы и вылез обратно. А тут ещё и прикрикнули на него:

— Куда полез? Отравишься!

Самолёт долго летал над плантациями с бурей и с ядовитым дождём. До тех пор летал, пока небо не погасло.

Дома Феде попало за рубашку: вся рубашка у него оказалась в пятнах.

Но Федя и слушал — и не слышал. У них с Данилкой только и разговору было, что про самолёт. Ох, и ловкий же этот самолётик! Хоть и маленький, а трудяга!

Пожалуй, им с Данилкой стоит пойти в лётчики. Горы копать? Что ж, горы копать — это дело не горит. А здесь вон как: «Тревога! Виноградники погибают!» И лётчик тут же прилетел, расшевелил листву, опрыскал чем нужно — и готово! Цветут виноградники, зреет виноград. Собирайте урожай, колхозники!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Смельчаки

⠀⠀ ⠀⠀

⠀всё-таки ты, Данилка, трус, — сказал Федя: — волны ты на море боишься…

Федя и Данилка сидели на большом камне. Море чуть шелестело у них под ногами. Данилка шлёпнул ногой по воде.

— Ну и что же? — ответил он. — А если волна большая? Поди-ка, поборись с ней.

— И поборюсь! — сказал Федя. — Уж я-то поборюсь! А ты и коров боишься — под мост залез. Ты вот даже и крабов боишься. Вон какой маленький в камнях пробирается — ну что, схватишь?

Но Данилка, ещё и не видя краба, сразу подобрал ноги на камень. Федя засмеялся:

— Эх, ты! Как бы мне тебя от трусости вылечить?

Но тут Данилка обиделся.

— Никакой я не трус, — сказал он, — я просто на крабов глядеть не могу: противные.

— Ну, а вот если будешь на войне и пошлют тебя в разведку, — пойдёшь?

— А то нет? Конечно, пойду.

— А если ночью?

— И ночью пойду.

— Эх, Данилка, — вздохнул Федя, — ты вот ночью даже в наши каньоны и то не пойдёшь, а то — в разведку!

— Это ты, может, в каньоны не пойдёшь, — сказал Данилка. — Ты и днём туда ходить боишься.

Федя подскочил и чуть не свалился с камня:

— Я? Боюсь? А пойдём сегодня ночью!

— Пойдём, — согласился Данилка.

— Только чтобы прямо в Ведьмину пещеру.

— Ну и что ж? И в Ведьмину пойдём.

Федя посмотрел на Данилку. Неужели он и правда Ведьминой пещеры не боится? Федя уже и не рад был, что поспорил с Данилкой. Он думал, что тот струсит и откажется…

— Прямо в Ведьмину пойдём? — повторил Феди.

— Вот и прямо в Ведьмину, — подтвердил Дапилка.

Если кто подумал бы, что Федя очень обрадовался и что ему очень хочется идти в Ведьмину пещеру, тот ошибся бы. Но казак назад не пятится. Наступили сумерки, и ребята, никому не сказавшись, отправились в каньоны.

Тишина стояла в долине. Скатится камушек из-под ноги, а уж окрестные горы прислушиваются — что там такое прошумело? Скажешь слово погромче — тотчас эхо откуда-то отзовётся.

Федя и Данилка шли по дорожке, протоптанной скотиной, и почти не разговаривали. Федя ёжился, ему хотелось спать. И зачем только он поспорил с Данилкой! Ходи вот теперь ночью по долине, а потом ещё в эти канавы лезть надо… С радостью вернулся бы он домой. Но ведь тогда Данилка скажет, что его самого от трусости лечить надо!

А Данилка и думать забыл про сон. Долина при луне казалась ему незнакомой и таинственной. Узкие дорожки стали голубыми. Они, как ручейки, бежали среди голубой полыни. А полынь отдыхала от жаркого дня. Она стояла неподвижно и, расправив ветки, глядела в звёздное небо…

И ещё казалось Данилке, что земля и небо смотрят друг на друга и неслышно беседуют о чём-то. Иногда звёздочка падала сверху. И Данилка тут же решал про себя, что это небо нарочно сбросило звёздочку — ведь там, вверху, их и так слишком много!

— Федь, а Федь, — сказал Данилка, — ты никогда звезду не находил?

— Какую звезду? — удивился Федя.

— А вот что с неба падают.