Пришли к обеду отец и мать с работы. Мать поглядела на Данилку и сразу всё поняла.
— Не, горюй, сынок, — сказала она, — что ж теперь поделать? У нас в колхозе ещё хороших ребят немало.
— Это о чём же он горюет? — спросил отец.
— Как же о чём? — ответила ему мать. — Дружок его сегодня уехал.
Отец нахмурился, закурил трубку. Никогда он перед обедом не курит, а сейчас закурил.
— Значит, уехали Бабкины, — сказал он. — Ну что ж, скатертью дорога. Эти люди по всей земле будут бродить, лёгкой жизни искать. Пускай себе едут — кому такие колхозники нужны?
— Да ведь каждому хочется жить хорошо, — сказала мать. — Вон яблонька и та к солнцу тянется.
— Хорошую жизнь самому делать надо, — сердито ответил отец, — а не искать, где она готовая лежит. Пускай едут!
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Вода
⠀⠀ ⠀⠀
тром Данилка проснулся рано, на заре. И сразу вспомнил, что Феди уже нет. Федя уехал.
— Мам, — сказал Данилка, — а пускай бы Федя у нас остался?
— Пускай бы, — ответила мать, — только разве он остался бы без матери? Вот ты без меня остался бы?
Данилка прикинул, подумал. Нет, он без матери не остался бы. И снова пригорюнился. Казалось — как хорошо придумал. Написать бы Феде письмо, пускай бы Федя вернулся и жил у них. А, оказывается, нет, плохо придумал.
Захлопал кнутом пастух. Мать выгнала корову. Стадо прошло мимо двора. Прошумела машина.
Данилка вскочил. Может, это машина обратно Бабкиных привезла? Может, Бабкины раздумали ехать, продали билеты и вернулись домой?
Данилка с разбегу распахнул скрипучую калитку и помчался к Бабкиным. Утреннее солнце косыми лучами осветило горы. Длинные тени тополей легли через дорогу, и дорога стала полосатой. Около Бабкиных, конечно, никакой машины не было. А дом их стоял пустой, с закрытыми ставнями. Словно закрыл глаза от печали и больше не хочет смотреть на белый свет. И только чёрный Валет сиротливо лежал у крыльца. Он, наверно, думал, что хозяева скоро вернутся. Он лишь мельком взглянул на Данилку и тут же снова уставился на дорогу, по которой вчера ушла машина. И всё глядел туда, не сводя глаз, будто боялся, что пропустит машину, на которой вернутся хозяева.
Данилка направился было обратно, домой. Но в это время случилось что-то необыкновенное. Под горой, в долинке, где на высоких деревянных ногах стоял бур, послышался какой-то шум, раздались весёлые крики. И вдруг выше горы, выше колхозных крыш, выше тополей взвилась мощная водяная струя. Она била вверх фонтаном, шумела, сверкала и густо рассыпала кругом крупный дождь.
— Ой! — взвизгнул Данилка. — Вода!
А но деревне уже бежал народ в долину, и все кричали:
— Вода! Вода! Вода!..
— Данилка, пойдём с нами! — крикнула Тонн Каштанова.
— Пойдём с нами, Данилка! — крикнули и другие ребята.
Им было жалко Данилку: ведь они знали, что он расстался со своим лучшим другом.
Данилка подбежал к ребятам, и они все вместе помчались в долину, где шумела вода. По колючкам бежали, по камням, по жёсткому щебню горной дороги.
Данилка не чувствовал ни колючек, ни щебня и ничего не видел. Он только видел, как бьёт в небо весёлая сверкающая струя, как рассыпается вокруг неё солнечный дождь и одна за другой вспыхивают маленькие радуги.
С криком и смехом ребята бросились прямо, под шумящий фонтан, под этот весёлый дождь, и начали плясать, шлёпая босыми ногами по лужам. Колхозники смеялись, глядя на них. Да смеялись и просто так, глядя друг на друга, — уж очень большая радость была у них сегодня!
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Улыбался и Сергей Матвеич. Наконец-то он добился, нашёл воду! Колхозники подходили, жали ему руку, благодарили. Тихон Иваныч от радости не знал, что и сказать, только дёргал себя то за правый ус, то за левый. А телятница Анна как прибежала, так и бросилась Сергею Матвеичу на шею и крепко его поцеловала:
— Спасибо тебе, Сергей Матвеич! Спасибо тебе! И за себя и за телят спасибо!
Ребята, мокрые насквозь, плясали под густыми брызгами, скользили, падали, визжали, выбегали из-под дождя и снова лезли под дождь.
Вдруг Данилка остановился, перестал плясать.
— Вот и вода, — сказал он, — а Бабкины уехали…
Он вышел из-под фонтана, отошёл в сторонку, губы у него задрожали.
Мать увидела его, подошла к нему.
— Что, лягушонок болотный, застыл? — сказала она и вытерла своим фартуком Данилке лицо. — Беги домой, надень сухие штаны.