Честно, как на осмотре у лекаря, король передал невестке жестокий ответ Тами.
И снова Найла отреагировала хладнокровно. Не ужаснулась, не возмутилась, а попросила слово в слово повторить предложение. Что ж, Лей повторил, — он вообще этот разговор запомнил во всех деталях и, вероятно, на всю жизнь.
Лазурная с минуту изучала короля, как будто он вдруг стал незнакомцем, и обреченно закатила глаза.
— Что?! — не вытерпел Лей.
— Ты серьезно сейчас, да? — простонала Найла. — Пресвятые музы, ниспошлите терпения! Поверить не могу… Ты ей казну предложил?
— А чем не аргумент? У нас много золота!..
— Сказал, что она нужна тебе в войне против орков? Действительно: и чего это вдруг она не захотела выходить за тебя? Да каждая фея мечтает, чтоб ее бросили на амбразуру!
Найле потребовалось немало времени, чтобы сцедить яд сарказма и выплеснуть гнев. Они с Леем словно поменялись ролями: лазурная металась по кухне, как загнанный зверь, а он терпеливо ждал, когда она закончит ругаться и вернется к осмысленной речи.
— Даже в любви не признался! — надрывалась королевская невестка. — Куча ведь способов есть! Ладно, никто не ждал, что ты напишешь стихи. Хотя твой брат мне целый сонет сочинил — и ничего, не умер.
— Тарвин? — недоверчиво скривился Лей. — Сонет?
— Ну, хорошо, рифмы там были кривоватые, и с размером беда. «Найла Лазулли, страсть меня пошатнула», — процитировала она и вздохнула ностальгически. — Зато знаешь, как трогательно? Я рыдала!
— Ну, я б от такого сонета тоже всплакнул… Пошатнуло его! — Лей фыркнул.
Лазурную это взъярило еще больше.
— А вот правильно она тебе отказала, — мстительно бросила она. — Правильно! Любая фея ждет любви, искренности, а ты ее купить решил, как корову! Счастливого одиночества, черствое твое величество!
На этом Найла ушла, хлопнув дверью, а Лейгард еще долго размышлял над этой возмущенной тирадой.
Любовь. То, что хорошо для фей, для драконов — губительно. Едва ли не приговор. Лейгард наблюдал, каким стал его брат. А бывший однокурсник Деррик Сольвброк? Он ради жены вообще пошел служить в фейгвардию! Сменил доспехи на белый мундир, а боевых товарищей на нежных бабочек. И если даже допустить, что Тарвин и Деррик вполне довольны жизнью, то Лейгард — не рядовой дракон, он — король. Правителям слабости не прощают!
Внутренний ящер, будь он проклят, молчал. Чутье ни в какую не желало просыпаться, зато тьма в груди расправила свои черные щупальца. Опутывала ими душу Лея, отравляла разум, затягивала к себе в пропасть. Туда, где ничто не имеет значения.
Зачем ему прогибаться? Это перед королями положено склонять голову. Любви феи хотят… Пусть выбирают: либо романтик с дудочкой, либо тот, у кого есть власть и сила. Не желает Тами становиться его женой? Ее право. Главное — она полетит в Аурвир и принесет долгожданную победу. А боль… Боль для того и создана, чтобы ее терпеть.
Лейгард почти поверил, что сможет смириться с отказом пурпурной, но новый день принес новые испытания.
Танец Тамиэль. Король смотрел на самое прекрасное действо в своей жизни, и медленно, но верно до него доходило: он пропал. Провалился в любовные зыбучие пески, и чем активнее будет сопротивляться, тем сильнее застрянет.
Пурпурная тянулась ввысь, скручивалась клубком, кружила, изгибалась, порхала, а Лей понимал, что готов и сонеты писать, и петь, и рисовать, — да что угодно, лишь бы она была рядом. Гордость, корона, власть? Все уложить стопкой к изящным ножкам Тами и умолять, если понадобится.
И от этого откровения тьма отступила ненадолго, развеялась, в груди снова зажегся драконий огонь. Внутренний ящер очнулся, рыкнул коротко: «Спасай нас обоих!..» Но тут на арену вышел лазурный. Взял Тами за руку так, как должен был взять Лей. Собрался объявить о свадьбе и…
Амулет раскололся.
Мрак накрыл и дракона, и короля.
Лей наблюдал за происходящим, как будто через толстое стекло, равнодушно и немного лениво.
Вот капитан Гуннар обвиняет во всем Тамиэль, с пеной у рта спорит с ректором.
— Это она! — орет железный. — Она разбила амулет его величества! Без магии это сделать невозможно!
— Да как ты смеешь, рептилия?! — вступается за внучку старый скрипач, угрожающе сжимая смычок. — Ее танец давно закончился!
— Я была права, драконы опасны, — злорадствует жрица. — Фабиан, выгони их немедленно, пока он не спалил академию!
— Хелия, успокойся!.. — Голос Фабиана тонет в общем гомоне.
Каждый выкрикивает что-то, размахивая руками, все движется к нешуточной потасовке, и только Мавис тихонько по стеночке улепетывает прочь. И это на него Тамиэль променяла золотого дракона? Такой великой любви искала? Ну-ну!
— Именем короля я арестовываю ее! Мангус, Родерик, взять! — командует капитан.
— Он же обратится сейчас, обратится! — побелевшими губами шепчет мятная фея. — Тами, пойдем, нужно выйти и закрыть здание защитным коконом. Я пока обездвижу короля…
— Профессор Минти, не надо! — суетится пурпурная, мотыльком мечется между своими сородичами и драконами. — Клянусь, капитан, я здесь ни при чем! Моя магия касается только живого, я не могла уничтожить амулет!
— А кто подговорил фей насчет перца, а?! — сквозь зубы выплевывает железный. — Айма мне все рассказала, ты уже не первый раз пытаешься его убить! Взять, я сказал!
На узкие плечи Тами ложатся ладони стражников. Мангус и Родерик держат пленницу крепко, вопросительно смотрят на короля в ожидании приказа, но Лейгард не может говорить. Тьма сковывает его, не дает шевельнуться.
Боевой клич скрипки — и воздух кнутом рассекает поток музыкальной магии. Через все лицо медного лейтенанта тянется кровавая полоса. Терпкий металлический запах щекочет ноздри… И вот она, вспышка.
Гостиная ректора становится маленькой и тесной, почти игрушечной. Стены и потолок давят на Лейгарда, и он одним движением крыльев разносит все вдребезги. Печально звякнув струнами, падает рояль. Старый фей наивно продолжает играть, но его удары рикошетом отскакивают от крепкой золотой брони и лишь сильнее рушат кукольный домик кронфея.
Отныне Лей не хозяин, а попутчик. Не тьма внутри него, нет, это он теперь в ее власти. Черное пламя вырывается из глотки, когтистые лапы тянутся к ректору. Разорвать. Пополам переломить, как ветку… Давно пора было это сделать!
— Это не Лейгард! Не он!.. — обрывками доносятся снизу крики Тами. — Не трогайте его! Ведьмина магия, он предупреждал… Черное яйцо… Пожалуйста, дедушка!
Что она возомнила о себе?! Дракон не нуждается в защите, тем более — какой-то феечки. Феечки, которая причинила ему столько боли. Срывала отбор, манипулировала, осмелилась отказать… Забрать ее. Подмять под себя. Наказать, но уже по-настоящему.
Ящер отбрасывает всех, кто стоит между ним и пурпурной. Ректор, капитан Гуннар, Мангус… Нет больше своих и чужих, есть лишь дракон и его добыча.
Ну же, Тами, беги! Вызови крылышки, ты же обожаешь игру в догонялки! Или все еще веришь в любовные сказки? Считаешь, что вечно сможешь выкручиваться?
Побледнела, как снег на горных вершинах, но не отходит с места. Смотрит своими огромными глазами, держит спину прямо. Маленькая храбрая танцовщица… Дракон нависает над ней, хищно принюхивается — и замирает на мгновение, не учуяв страха. Почему? Почему она не боится его?
— Лей! — зовет Тами тихо. — Лей, я знаю, ты там! Ты можешь себя контролировать, слышишь? Мы справимся! Это порча! Обуздай ее!
Она поднимает руку, выставляет вперед, словно хочет коснуться его чешуи.
Как сладко пахнет спелым виноградом… Какое тепло исходит от Тами… И свет. Будто те светлячки в саду, что выстроились сердечком, разгоняя ночную темноту.
Огненный владыка, что он творит? В какой момент поддался проклятию? Он — Лейгард Гульдброк, дракон золотого клана. Король. И ни одна ведьма не заставит его навредить любимой!