— Даже музыка лучше, чем вот это, — согласно кивнул Рон, и, пожалуй, это был первый и последний раз, когда они хоть по какому-то поводу пришли к единому мнению.
Но как бы приторно и пафосно ни звучали стихи моей тетушки, без них этот лес тлел бы еще долго. Талее удалось стянуть ближайшие облака в большой клубок, и чем громче она декламировала поэму, тем чернее становилась ее самодельная туча. То здесь, то там вспыхивали зарницы, послышались первые раскаты грома… И, наконец, живительные завесы дождя окутали горящие сосны. Зашипела раскаленная древесина, повалил белый дым, и Талея, покашливая, спустилась к нам, преисполненная гордости.
— Думаю, на этом все, — сообщила она привычным профессорским тоном, как будто вокруг одни слабоумные. — Можем лететь по домам. Герд Янброк, вы не возражаете, если за вещами Эйлин я пришлю позже? Бедняжке не терпится вернуться в Тайфо, в стены родной академии…
— Бедняжка в эти стены больше ни ногой! — парировала я. — Я останусь с Рондаром… — я вдруг замялась, осознав, что веду себя уж слишком самонадеянно. — Если он не против…
— Если я не против?! Я не был уверен, что ты меня простишь за все, что я сделал… — Рондар вдруг стушевался. — Я готов умолять тебя снова выйти за меня замуж! В смысле… Не снова, а все-таки выйти… Я чуть не погубил.... И ты имеешь полное право…
— Огненный владыка, Янброк! — скривился золотой. — Ты даже позвать женщину замуж нормально не можешь! Мямлишь, как пьяный орк…
— Серьезно, Тарвин?! — перебила его Найла. — Может, напомнить, как ты делал мне предложение? Я задумалась на две секунды, а ты уже решил, что это отказ…
— Не две секунды! — Даже в полумраке и клубах дыма было видно, что Тарвин Гульдброк густо покраснел. — Ты молчала гораздо дольше…
— И все равно не стоило хвататься за сердце и орать, что оно сейчас лопнет! — фыркнула Найла.
— Не знала, что так опасно отказывать драконам, — выдавила я сквозь смех. — Боюсь, у меня нет другого выхода, Рон! Нельзя допустить, чтобы у тебя что-то лопнуло…
Рондар притянул меня к себе, победоносно взглянув на Тарвина.
— В следующий раз, — взвился тот, — сами тушите свои пожары! Этот лес даже не на моих землях! Летим, Найла! — и, не дождавшись от жены никакого ответа, Тарвин перевоплотился и золотой стрелой взмыл в небо, мгновенно затерявшись в белом дыму.
— Прости, Эйлин, мне пора, — спохватилась лазурная. — На вторую вашу свадьбу меня вряд ли пустят, но ты шли бабочек, буду рада узнать, как у вас дела.
Клюнув меня в щеку, Найла коротко кивнула Талее и, материализовав крылышки, вспорхнула вслед за мужем.
— Тогда и я тоже, — попятилась ректоресса, нацепив вежливую улыбку. — Будь счастлива дорогая. И вы, герд…
— Э, нет! — дернулась я, в последний момент ухватив тетушку за локоть.
Талея уже успела оторваться от земли, но я силком вернула ее обратно.
— Что такое?! — возмутилась ректоресса.
Какое неподдельное удивление, браво! Не удерживай я сейчас Талею, чтобы она не улизнула, в ладоши бы захлопала, как и полагается восхищенному зрителю.
— Ты отлично знаешь, что, — процедила сквозь зубы. — Поэзия поиска.
— Но зачем?! — нахмурился Рондар. — Что ты задумала?
Я выразительно взглянула на него, терпеливо выжидая, пока на моего будущего супруга снизойдет озарение. Само собой, ночка у него выдалась непростая, но неужели он забыл, что потерял кое-что очень ценное?
— Послушай, Эйлин, это все очень сложно… — суетливо затараторила Талея. — Сама понимаешь, на амулете защитная магия… Если я притяну его стихами поиска… Он же прилетит ко мне в руки…
— И тебя слегка шарахнет, — закончила я. — Не вижу проблем!
— Как ты можешь быть такой безжалостной?! — тетушка прижала свободную руку к груди. — Это очень опасно!
— Хочешь поговорить о жалости? — стиснула зубы. — Давай. Скажи, когда ты предлагала отравить Рондара пылью, ты хоть немного ему сочувствовала?
— Эйлин, ты не знаешь, о чем говоришь! Готрид меня заставил…
— Разве не вы пару часов назад назвали его добрым и… Как же это?.. — Рон наморщил лоб, вспоминая нужное слово. — Точно, обходительным!
— Вот-вот, он втерся ко мне в доверие, обаял, обманом заставил… — тетя даже пустила слезу, но я слишком хорошо ее знала. Настоящей актрисе заплакать легче, чем пальцами щелкнуть!
— Давай поступим проще, — прервала классический монолог невинной жертвы. — Либо ты читаешь стихотворение поиска и находишь амулет Рондара, либо я прямо отсюда лечу к ее величеству.
— Ты не посмеешь! — Румянец схлынул с морщинистого лица. — Никто не пустит тебя во дворец кронфей…
— Хранение и намерение использовать фейскую пыль, — принялась я загибать пальцы. — Торговля студентками, сговор с драконом с целью переворота в чужом государстве… На три сотни лет потянет?
— Да я же не отказывалась! — горячо заверила меня Талея. — Отпусти только, я прочту стихи. С радостью помогу герду Янброку…
— Конечно, поможешь, — осклабилась я. — Но ты уж прости, отпускать я тебя не буду.
— А если защитная магия рикошетом ударит по тебе?
— Переживу.
— Эйлин, правда… — Рондар коснулся моего плеча. — Никто прежде не пытался украсть мой амулет, но я слышал, что когда хотели свергнуть прошлого короля… Вор сгорел заживо! В одно мгновение — как молния ударила!
— Я сказала — переживу, — покрепче вцепилась в тетушку, потому что она начала было оседать в притворном обмороке. Вот уж по чему я не буду скучать в Фервире, так это по театру!
Осознав, что переубедить меня невозможно, Талея смиренно поджала губы, а Рон встал поближе к ней, готовый перехватить яйцо двуединости, как можно скорее. Если оно, конечно, призовется.
—Нити судеб во мраке спутаны, Сплетены и туманом окутаны. Ты лежишь вдалеке сироткою, Заплутавши овечкою кроткою. И зову я тебя: «Приди скорей, Вещь, утерянная во тьме ночей. Ты с хозяином связь утратила, Так услышь своего искателя! Ты откликнись на зов, будто ласточка, Прилети ко мне в руки бабочкой!»
Талея замолчала, а мы замерли, прислушиваясь. Затухающий лес еще шипел и трещал, да и никто из нас не знал, как должно звучать летящее яйцо двуединости. Потому-то мы и перепугались порядком, когда нечто со страшной скоростью вылетело из кустов, как камень, пущенный из рогатки, и в мгновение ока очутилось на ладони Талеи.
Про молнию Рондар не соврал: разряд магии был таким сильным, что мы с тетушкой забились в конвульсиях, а буквально каждый волосок на моем теле встал дыбом. Не отбери Рон амулет вовремя, страшно подумать, чем бы все закончилось… Да уж, не зря гильдия верховных магов дерет столько золота за свои услуги!
Рондар надел яйцо двуединости на шею. Оно было покрыто сажей, но на вид уцелело, а в глазах моего герда вновь вспыхнул знакомый драконий огонек.
— Теперь я могу быть уверена, что ты не станешь писать на меня кляузы? — Талея отдернула руку, нервно приглаживая встопорщенную шевелюру.
— Не стану, — пообещала без особого удовольствия. — Но только если ты прекратишь заключать эти свои сделки со всеми подряд!
— Ты о чем? — непонимающе моргнула ректоресса.
— Ее величество должна знать о том, что происходит между феями и драконами. Сообщи обо всем сама, и пусть она решает, пускать ли драконов на балы и ставить ли браки на поток.
— Поддерживаю, — Рон приобнял меня. — Тарвин слишком долго перетягивал одеяло на себя. Его можно понять, он слабый и подлый, но я-то не такой! Думаю, стоит устроить официальные переговоры нашему королю и вашей кронфее.
— Чудесная идея, — неожиданно оживилась Талея. Явно у нее в голове уже выстраивались новые схемы, как бы извлечь побольше выгоды для себя любимой.
Я готова была поспорить на что угодно: при встрече с ее величеством моя тетушка вывернет все так, будто она накрыла сеть коварных заговорщиков и вот теперь первым делом решила испросить кронфейского позволения разобраться со всем этим безобразием.
Впрочем, дела Талеи, как и всей фейской академии, меня уже не касались. Долг свой я выполнила и заслуживала награды. К примеру, роскошной свадьбы и не менее роскошной брачной ночи.