— Доброе утро, — сказала я тихо, рассматривая как Майк закрепляет на лошади седло.
— Доброе, — ответил он мрачно, после чего занялся своим делом, я не стала дальше отвлекать его, ведь было видно, что сейчас он к разговорам не готов. Пройдя чуть глубже, я увидела красивого жеребца, который то и дело фыркал, да стучал копытом.
— Все лошади подкованы, эту тебе выделил Леви, — ответил Майк, будто зная вопрос наперёд.
— А чья это лошадь? — спросила я, поглаживая темную шерстку скакуна.
— Его, — ответил Майк, подходя чуть ближе. — Габриэль, что у вас за отношения с капитаном?
— Отношения? — переспросила я. На самом деле я не понимала, что он точно имеет в виду. «Отношения». На что он вообще намекает?
— Весь легион говорит о том, что ты не раз ночевала у него, некоторые видели вас вместе. На завтраке, последнее время, он берет по две порции. А сейчас он тебе дал свою лошадь. Тебе не кажется это странным? — Майк говорил строго, нависая надо мной и не давая пройти. У меня было чувство, что он открывает мне глаза на все происходящее.
— Между нами ничего не было, — этот ответ дался мне тяжело. То, как Леви ранее впечатал меня в стену, целовал, дотрагивался-все это должно было мне открыть глаза. Но я была слепа. Может, потому что мне нравилось это, но я не хотела признавать? Мой мозг отказывался принять ту информацию, что в его руках я чувствую себя защищённой, что мне нравится с ним.
— Он не тот, с кем ты должна быть. Он уничтожит тебя своей силой. Этот человек холоден и жесток, лишь смерть его людей может пробудить в нем сострадание, — мне казалось, что Майк старается быть для меня наставником. Беспокоился за меня, как старший брат, отец. Странно, что я смогла пробудить такие чувства в человеке, тем более в военном. — Найди себе паренька-ровесника, каких полно в легионе, он сможет тебя понять. Ты ведь не знаешь, на тебя многие поглядывают.
— Спасибо, я разберусь сама, — мне ничего не оставалось, как толкнуть Майка и уйти, чтобы избежать дальнейшего разговора.
— Но…
— Ты мне не отец, Майк! — крикнула я развернувшись. Видя разницу в возрасте, я понимала, что он хочет научить меня, сделать так, чтобы мне было легче жить. Но не стоит учить меня, я в состоянии разобраться сама. Выйдя, я увидела часть нашего знаменитого Элитного отряда. Эрд и Петра стояли и разговаривала на входе в конюшню. Как же они все меня раздражали. Их смех, счастливые лица. Им приходилось видеть столько смертей и… они выглядели беззаботно. По крайней мере старались так выглядеть. Все это сводило с ума. Все, что со мной происходило.
Я знала, что с нами, кроме кучки элитных солдат отправляется Моблит и Нанаба, которая входит в отряд Наблюдения и следует с Майком. Отлично. Лишь я одна никуда не вхожу. Просто Леви решил взять свою шлюху с собой и поразвлечься в пути. Так они и думали. Сейчас я была на пределе истерики. Я сделала глубокий вдох и выдох, но не почувствовала, чтобы кислород наполнил мои легкие. Отложив здоровье на потом, я вернулась в конюшню и подошла к той самой лошади. Накинув седло и уздечку, я принялась все это закреплять на теле лошади, но выходило у меня плохо. Не любила я скот, поэтому никогда с ним и не возилась. Кое-как я закрепила седло, а потом постаралась сесть на лошадь, но она отчаянно брыкалась, не давая мне это сделать. Обойдя её, я попыталась снова, но животное никак не хотело меня пускать. Конь настолько же своенравный, как и его хозяин. Постепенно я понимала, что без Леви я не залезу, но и окончательно признавать я это не хотела. Взяв уздечку в руку, я повернулась в сторону седла, и когда лошадь начала отворачиваться, я сильно потянула уздечку на себя, но скотина сдаваться не собиралась. Резко повернувшись, конь вырвал из моих рук уздечку и лягнул меня ногами. Из-за удара я отлетела метров на пять и больно ударилась головой об каменную стену конюшни.
— Вот дерьмо, — я потёрла голову и почувствовала как по лбу стекает кровь. — Блять, как же больно.
— Что случилось? — только подбежала Петра с остальными. Позади виднелся Эрд и Нанаба.
— Тебе помочь? — проговорила Нанаба, все ещё стоя сзади.
— Отвалите, а, — ответила я, сидя на грязном сене и вытирая уже почти засохшую кровь. Не послушав меня, Петра подбежала ко мне и, присев, начала меня осматривать. Мне было все равно, пусть делает что хочет. Я не заметила как вошёл капитан. А вот Петра заметила. Пока она сидела, осматривая меня, я наблюдала за сменяющимися непонятными эмоциями на ее светлом лице.
— Капитан, взгляните, — проговорила не поворачиваясь она. Леви вошёл и, присев на корточки рядом с ней, осмотрел мою голову. Потом приложил два пальца (средний и указательный) к моему лбу, посмотрел на них.
— Сколько ты здесь сидишь? — обратился он ко мне.
— Не больше пяти минут, — ответила я, смотря на его пальцы, на которых виднелась моя высыхающая кровь. Она не испарялась как у титанов, но просто моментально высыхала, выйдя из организма, затягивая раны и оставляя лишь полоску-шрам, который был на моей правой ладони в качестве напоминания.
— Зови Ханджи, — приказал капрал Петре, которая тут же вскочила и побежала прочь.
— Что это? — он показал мне свои пальцы, на которых запеклась кровь.
— Я не знаю, — ответила я вставая. Леви взял меня за запястье и достал нож. — Стой, что ты…- я не успела договорить, как он сделал небольшой надрез на запястье, за которое он меня держал. Я следила за реакцией Леви, который внимательно наблюдал за ранкой, из которой медленно вытекала кровь. Но она мгновенно высыхала, а сама ранка затягивалась, оставляя лишь шрамик. Прекрасно понимая что сейчас чувствует капрал, я осознавала, что перед ним что-то неизвестное, странное, новое. И если он узнал что-то, что может дать пользу Разведотряду, то он обязательно воспользуется этим, расскажет Эрвину. Они все больны до этого. Все безумны. Все хотят защитить человечество.
— Что за…- нахмурился Леви и дотронулся до шрамика.
— Ты сдашь меня? — спросила я, ловля взгляд Леви, который он так старался отвести.
— Да, — ответил он.- Тебе никто не навредит. Ханджи лишь… осмотрит.
— Осмотрит? — усмехнувшись спросила я. — Знаешь, с чего все начнётся? С вот таких маленьких порезов, а закончится обрезанием моих конечностей. Если ты думаешь, что если всё затягивается, то я ничего не чувствую?
— Ты все равно должна пойти к ней, — не выпуская мою руку проговорил Леви.
— А какого ты вообще что-то решаешь? Эрвин приказал мне следовать за вами, а его решения не оспариваются, поэтому ты идёшь нахер.
— Не разговаривай так со мной, — ответил он, выпуская мою руку и давая мне отойти на безопасное расстояние. — Я не стану доносить на тебя, но если ты мне дашь взять твою кровь.
— Кровь? — я не хотела этого делать, хотела убежать подальше, но выбора не было. Я достала свой складной ножик и сделала длинный порез на левой ладони. Я поняла: чем больше рана, тем дольше она затягивается и тем дольше высыхает кровь. Сжав ладонь в кулак, я заставила струю красной жидкости стекать вниз. Капрал, увидев мои действия достал колбочку и поднёс к руке, собирая остатки.