– Вы поднялись сюда, образина? и вы не поняли, на какой этаж? вы же шли по этой лестнице? или нет? взлетели? у вас ведь голова не вверх тормашками? вам не хочется завыть? вам?
Мне было стыдно… а ей наплевать…
Я смотрел на нее… собственно, мне ничего другого не оставалось… моя голова у нее под носом!.. она держит мои бумаги! все мои бумаги! корова!.. стопки рукописей!.. она все захватила! ничего не забыла, и колокольчик!.. все подобрала!.. я вижу ее поганую копченую рожу… желтую, опухшую и сморщенную… и растекшиеся пятна синяков!.. багровые, синие, зеленые!..
Ууу! оууу!
Сирены надрываются снаружи! я пытаюсь передать их звуки, как могу… это, конечно, не один ууу! а двадцать! сто уууу!.. вы представляете? мне казалось, что звуковая волна накатывается с востока… с другой стороны!.. но ни единого взрыва!.. ни единого разряда!.. пока что!.. и самолетов тоже нет…
– Алле, ап! Фердинанд!.. очнись!
Он недоволен мной!.. он же меня тащит на себе!.. он что, не понимает?…
– Это ты не двигаешься, эй, олух!.. очнись!..
Правда, он не двигается!.. дзинь! дзинь! но консьержка-то двигается!.. и еще как!.. трясет колокольчиком изо всех сил! я в трансе!.. мои бумаги куда-то испарились!.. она бросила все! мои бумаги разлетелись!.. вылетели!.. в окно!.. в двери!.. я бы никогда не поверил, сколько же у меня бумаг!.. мама моя!.. бумажный смерч вылетает в окно!.. на улицу!..
– Тебе наплевать! тебе наплевать на мои труды, консьержка!
– Спускаемся, спускаемся, доктор!..
Теперь она торопится!.. мне бы хотелось!.. но Оттав колеблется… он ставит ногу на ступеньку…
– Черт! Оттав, скажи!.. ступеньки прогорели? там – первая?
Я же не вижу!.. я ничего не вижу… но я не хочу, чтобы Лили спускалась совсем одна… я держу ее за руку… у меня кружится голова… я зависим от всех!.. о, как я завишу от других! я бы оттолкнул Оттава, но не сделаю этого – уф!
– Лили, скажи, ты-то, ты видишь?
– Да, я вижу!
– Ты видишь ступеньки?
– Да! да!
– Ты слышишь сирены?
– Конечно! я их слышу!
Опрокинутый головой вниз, я вижу всю лестницу!.. я могу пересчитать лестничные клетки!.. головой вниз!.. две!.. три!.. я вижу Норбера! наверху! над нами!.. он склонился над перилами!.. его бородка… его густые брови!.. его лента Почетного легиона на шее!..
– Фердинанд! Фердинанд! слушай!
Он зовет меня!
– Ты мне не оставишь Лили? ты не оставишь мне Лили?
Вот что ему нужно!.. он твердит! «Лили! Лили!» он мне подмигивает!.. мразь!.. гад!
– Тсс! Тсс!..
Палец к губам!
В этом квартале полно развратников! я хочу!.. я хочу! вам понятно!.. бомба, ну не бомба!.. на их головы!.. я думаю об этом, повиснув на руках Оттавио!.. я думаю… сколько же развратников!.. высоких… и низеньких!.. я почти всех знаю… я вспоминаю их одного за одним… пока Оттавио одолевает ступеньку… и следующую!.. он принимает меры предосторожности!.. держится за стену… я не дышу!.. не шевелюсь!.. ступенька за ступенькой… я держу Лили за руку… я думаю… конечно, в этом квартале полно развратников!.. Кремуилль? точно развратник!.. и Жюль, понятное дело!.. я все о нем, прошу прощения!.. обрубок-из-гондолы!.. козел бешеный! нет?… а Рудольф?… немного!.. я хочу!.. а невестка?… я же видел ее на Дельфине?… под столом?… и что, они не ласкали друг друга?… развратницы?… а?…
– Оттав, ты не развратник?
Я думаю… будь он развратником, меня бы это не удивило… развратники! развратницы!.. извращенцы!.. весь квартал!
Уууу! оууо!
Чем я только занимаюсь!.. самолеты возвращаются!.. я их не слышу… но сирены!.. как они воют!.. если они предвещают!.. как ночью!.. я не выдерживаю!..
– Оттав! живей!
Он прыгает через две ступеньки!.. так лучше! он спешит!.. с виду они еще крепкие!.. как-то держатся!..и перила!.. и стены!..
Это здание почти не пострадало!.. вот!.. кроме окон!.. я вам уже рассказывал!.. вы видите… я – хроникер!.. я прежде всего наблюдатель! статистика прежде всего!.. внимание к мелочам!.. я очень внимателен, я не преувеличиваю, не в меру! даже в таком положении, вниз головой!.. эти события требуют серьезного анализа, особенно если «конец света» близок! чтобы не позволить оспаривать десять!.. двенадцать веков спустя!.. никто ведь не спорит с Плинием Старшим! он всегда был и останется авторитетом!.. и для людей в 53–54 году… и в 3000!..*[190] он поплатился за свои «феномены»! Плиний Старший!.. я тоже, немного… за это стоит платить, оно того стоит!.. бесплатно – «Дураки и компания!» болтуны, шарлатаны, вся эта шайка!.. к черту! все! к черту!.. невозможно слушать!.. банда негодяев, ублюдки!.. я сказал!.. я сказал!..
190
Взаимосвязь между этими двумя датами недостаточно ясна. 1953–1954 гт. – годы, когда Селин работал над второй частью «Феерии».