Не избежали «испытаний» и святая святых фехтования — правила судейства. При визуальной оценке схватки руководитель боя имеет условно полтора голоса в случае расхождения его мнения с одним из помогающих ему угловых судей. И вдруг — решение федерации, что полтора голоса для руководителей боя — много. Пусть будет тоже один. А в случаях, когда мнения судей разошлись, удар не присуждать никому. Это правило оказалось абсурдным, и его отменили, потому что начались сплошные спорные ситуации.
Конечно, сегодня многие из тех «нововведений» могут показаться нелепыми и смешными. Сегодня все оценки даются легче. Пресса работает мощно. «Советский спорт» нередко посвящает фехтованию целый разворот. Не остаются в стороне и журналы, радио и телевидение… Сегодня и уровень у наших специалистов наивысший! А тогда, в 50-е годы, многое рождалось просто в непосредственном общении, спорах, объединявших опыт многих.
ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Увидеть лучших мастеров мирового фехтования, даже скрестить оружие с некоторыми из них, конечно, важно, чтобы оценить, каков твой класс, чтобы ощутить, чего тебе не хватает. Намного труднее понять, как соперники добились своих результатов, за счет какой системы тренировки. Да и вообще, архисложно все увиденное и даже понятое быстро повторить — без определенного теоретического и методического уровня это просто невозможно. Тем более что прочитать в 50-е годы о методике подготовки фехтовальщиков высокого класса было негде.
Помочь тренерам освоить всю современную технологическую цепочку, составляющую подготовку мастера фехтования, мог лишь педагогический эксперимент. И вот в 1952 году Виталий Андреевич Аркадьев решился на такой эксперимент. Он стал усиленно заниматься с новой ученицей. Все удивлялись, зачем он тратит на нее время: способностей вроде никаких. Вид — неспортивный, не быстрая. Да и вообще, впечатление производила не самое благоприятное: диковатая, с мрачно горящими из-под низкой челки карими глазами, она никого близко к себе не подпускала и резко отвечала даже на шутки. Звали ее Эмма Ефимова. Фехтовала она тогда не выше третьего разряда, да и узнала-то фехтование только в Московском институте физкультуры при прохождении общей программы. Понравилось — и начала ходить на тренировки.
Было заметно, что Виталий Андреевич почему-то не спешит учить ее общепринятым приемам нападения, что он не много времени уделяет и постановке техники. Он тренировал с ней сразу мастерские «номера», и в частности «венгерский крючок». На все это смотрели как на чудачество.
Через полгода попасть в Эмму Ефимову можно было с большим трудом. Она выходила на дорожку и, казалось, орудовала рапирой, как кочергой. Рука ходила грубо, и уколы она наносила болезненные — фехтовальщицы чуть не плакали после боя с ней. Каждый поединок был долгим, мучительным, а выигрыш давался с великим трудом. А то нет-нет и проиграет ей какая-нибудь «прима». Очень скоро в Москве Эмма вошла в первую десятку. Ее повезли на более крупные соревнования, она и там не потерялась. Тренеры посовещались и решили взять ее на сбор, чтобы на «крючке» потренировались наши лучшие спортсменки — ведь им предстояло встречаться с иностранками. И там, на прикидке, она оказалась далеко не последней.
В общем, в 1954 году, когда всего-то фехтовального стажа у нее было около трех лет, Эмма Ефимова вошла в сборную СССР! Правда, внутри страны ей никак не удавалось занять призовое место, но зато уж за рубежом… Все с иностранками мучаются, а она обязательно две-три победы команде принесет. И тем не менее до того первенства мира 1956 года в Лондоне, где наши рапиристки впервые стали чемпионками, а Эмма в решающих встречах одержала по три победы, считалось, что ее пребывание в сборной — ошибка и курьез.
И все-таки «курьезом» она не была. Просто эта фехтовальщица была «сделана» за очень короткий срок и на «ограниченном материале». С успехом используя свои «трюки», она при этом сохраняла человеческую индивидуальность — манеры этакого ершистого паренька. Постоянно присутствуя на сборах, Эмма брала длительные уроки у своего тренера, который шлифовал ей технику владения оружием, а технику передвижений приспосабливал к ее конституциональным особенностям. Например, она делала много флешей, то есть атаковала прыжком, переходящим в бег, а делать это часто под силу лишь мужчинам. Эмму многие боялись еще и потому, что она могла рискнуть в самый неожиданный момент. И хотя ее подготавливающие движения по-прежнему казались малотехничными, это уже никого обмануть не могло, тем более что, когда она колола, рапира в ее руке двигалась безупречно.