— Нет никакой надежды! — во весь голос сокрушалась Помона Спраут. — Я связалась с Амелией, она говорит, что все доказывает вину Альбуса и спрашивает, где были глаза помощников директора, всех деканов. А я задумалась и уже не знаю. Я хотела бы быть ему верной, но факты! Амелия рассказала мне такое!
Больше четверти студентов и весь преподавательский состав превратились в слух. Простодушная Спраут продолжила делиться своим горем, выбалтывая, по–видимому, государственные тайны.
— Помнишь его: «Все эти «Вы — Знаете-Кто» абсурдны — я пытаюсь убедить людей звать его по его собственному имени: Во… — тут декан Хаффлпаффа сбилась, сглотнула, но все же договорила, — …лдеморт»[31]. А его звали Том Реддл! Представляешь? Полукровный мальчик, с фамилией своего папы–маггла, — зал ахнул, но увлеченная Помона вновь не соотнесла поведение окружающих со своим рассказом и не остановилась. — Нищий, приютский мальчик, которого злой рок забросил на Слизерин, а не на Хаффлпафф, где он бы отогрелся душой. И все эти годы, все эти годы наш директор настаивал, чтобы мы называли его пугающей, уродливой кличкой, вместо имени, данного матерью. Он с наслаждением насаждал трепет перед нечеловеческим наименованием, вместо того чтобы выпалывать безграмотность. И учителя Истории Магии оставил, чтобы тот ничего никому не рассказывал о войне с Реддлом.
— Нет, не может быть! Профессор Биннс стал призраком еще до войны.
— Так Альбусу, оказывается, и про войну с Гриндевальдом есть что скрывать! Но это вовсе не главное. Причина, по которой забегали невыразимцы, внушает настоящий ужас! Альбус знал секрет бессмертия Тог… Тома и скрывал его. Надежно скрывал его ото всех. Амелия говорит, что и на допросе не хотел сознаваться до последнего. Наверное, и перед своей смертью никому не сказал бы. Или сказал только Северусу. Который, конечно, умный мальчик, но Пожиратель, и одновременно был Альбусу едва ли не ближе, чем Минерва.
— Не мне рассказывать, какие слухи…
— Да брось! — величественно отмахнулась от слухов Помона, и я, сразу догадавшись, о чем таком запретном (детям до шестнадцати) говорилось в неупомянутых слухах, а потом подумала — так ли уж нечаянны ее откровения за завтраком? Или тетушка нашей Сьюзен попросила открыть правду людям вопреки возможной цензуре в СМИ. — Я сейчас не об этом. Я о том, что директор скрывал от авроров и Отдела Тайн то, что ради своего бессмертия Реддл сдела… — она продолжила шевелить губами, но не было слышно ни звука.
— Безмозглые курицы! Нашли о чем трепаться на виду у всей школы!!! — заорал колоритный маг, появляясь из неприметной дверцы рядом с учительским столом. Дядька был похож на пирата — повязка на глазу, причудливый протез на ноге и сундук на плече. Просто «Йо–хо–хо! И бутылка рома!».
Дядька наколдовал преграду, скрыв от нас стол учителей. И снова разразилась буря. Кто–то опять принялся рыдать, многие растерянно переглядывались, один слизеринец захохотал, Рон Уизли призывал идти штурмовать Азкабан, часть учеников помчалась к каминам и в совятню, чтобы отправить сообщение родителям. По счастью, такой давки, как неделю назад, не случилось.
«Пират» мгновенно догадался, что перекрыв канал распространения сплетен в Большом зале, обрушил огромную плотину, направив поток в большой мир, да простят меня за гидроаналогии. Он задергал рукой, указывая на камины и куда–то в сторону совятни. Из–за стола тут же подскочил завтракающий целитель, завязался спор, кажется, грозящий перейти в рукопашную. Или как тут маги отношения выясняют? Постепенно к спору присоединились все профессора и одноногий, оставшись в гордом одиночестве и явно проиграв спор, ушел. «Ощипанный, но не побежденный».
Я быстро умяла все, что было на тарелке и побежала к башне сов, хоть один из моих друзей–приятелей будет там.
Повезло, там собрались все оставшиеся. Что–то мне не к месту вспомнилась песенка про десять негритят.
Грегори утром получил послание от Драко. Малфой пишет, что в полном порядке, но его отец опасается провокаций в Хогвартсе. Особенно от паникующих гриффиндорцев, которые могут разочарование в своем кумире выразить очень бурно. В этом отношении сейчас безопаснее всего на Хаффлпаффе — декан и старосты установили жесточайшую дисциплину, пригласили бывших выпускников и намерены защитить свою нору барсука от пожара, потопа и мирового неустройства. Мистер Крэбб в одном письме умудрился пять раз похвалить сына за предусмотрительность, и Винсент сейчас светился от радости и гордости. Грегори говорит, что на Слизерине тоже объявлено что–то вроде чрезвычайного положения. Северуса Снейпа нет, но он прислал вместо себя мистера Гринграсса. По словам мальчишек — это жесткий и умный человек. Отлично разбирается в зельях, но еще лучше — в интригах и безопасности. Уже навесил какие–то зубодробительные заклинания на вход в гостиную Слизерина и просил сегодня не бродить особо по школе. Что интересно, профессор Снейп уже успел согласовать временное назначение мистера Гринграсса с советом Попечителей. Быстро действует наш профессор при форс–мажоре.
31
Фраза из канона. Все эти «Вы — Знаете-Кто» абсурдны — вот уже одиннадцать лет я пытаюсь убедить людей звать его по его собственному имени: Волдеморт.