А так — Паучий Король даже разрешает им играться с останками своих жертв. Они забираются внутрь, плетут косички из истлевших волос, рисуют на кожном невкусном покрове и делают из костей симпатичные флейты.
Дети, его прекрасные, замечательные дети. Разве они не лучше людей во всех отношениях?
— Топор. Верёвка. Еда. Пила. Ножи для резки. Палки. Камень для точки ножей. Кремневые камни. Спички. Удавка. Бутыль воды…
— Лучше две.
— Золушка, положи ещё.
— Да куда вам столько, — захныкала сестрёнка, но не посмела ослушаться приказа Беляночки, а покорно пошла искать бутылку с застоявшейся и неприятно пахнущей тухлой водой.
— Продолжай.
— Вилки. Миски. Ткань, если кто-то из нас поранится.
— Надо ещё клевер и ясенных веток набрать, — крикнула издалека Золушка. — Вдруг какая ведьма на нас колдовать будет, чтобы мы её сожрали!
Беляночка и Розаночка переглянулись: идея, выдвинутая их глупой и завистливой сестрой, оказалась действительно неплохой. Ясень был хорошей защитой не столько от ведьм, сколько от зловредных фей-колдунов, которые бы могли отнять их добычу.
А на их добычу охотилось много, ой много фей! Братец Огонёк, фир-дарриги, Гилли Ду, какой-то дракон, лепрекон… Да и дуэргар, говорят, расшевелился, хотя никто не помнил, чтобы он хоть раз выходил из своей пещеры. В другое время Беляночка и Розаночка отказались бы от идеи охотиться за маленькими и худенькими человеческими детёнышами, но после того, как их мама утонула в болоте огоньков, они не могли оставить её смерть безнаказанной.
Сначала девочки просто плакали, долго и горько плакали. Братец Огонёк, хотя и сам был изрядно помят и изранен, с помощью своей магии вывел всю воду из лёгких мамы, но это её не спасло: она всё равно умерла, и никакая магия, даже самая сильная, не вернула бы её к жизни. Спригганы помогли её похоронить и едва могли оторвать ревущих девочек-гвитлеонов от трупа сестрицы Солнышко. На похоронах присутствовали и другие феи; они были очень добры и обещали помогать сиротам, но Золушка, которая неожиданно перестала быть ленивой и пассивной, предложила сёстрам отправиться в поход за проклятыми человеческими детьми.
— Нельзя допустить, — свирепо говорила она, бешено вращая покрасневшими глазами, — нельзя допустить, чтобы мамины убийцы гуляли на свободе, как будто бы так и надо!
Правда, оказалось, что Золушка не горела желанием отправляться в поход самой, а просто желала отослать сестёр куда подальше, но те восприняли её предложение слишком серьезно, и теперь пыхтящая и проклинающая всё на свете Золушка собирала сумки.
Зато, когда дело дошло до оружия, её энтузиазм заметно прибавился: ничто гвитлеоны не любили так сильно, как ножи, топоры, резаки и всё остальное, чего так избегают остальные феи. Беляночка надела под юбку рваные и свободные широкие штаны, которые увесила кинжалами разной длины (еще пять она спрятала под тулуп), Розаночка отдала предпочтение обоюдоострому топору, праще и удавке в кармане, а Золушка просто взяла здоровенную оглоблю и аккуратно утыкала её обломками лезвий. Эта скрупулезная работа заняла у неё время, но в итоге Золушка выглядела счастливой и довольной, и даже не очень сопротивлялась, когда сёстры оставили на неё самый тяжёлый из коробов.
Ну вот и всё. Они как следует подготовились и теперь могли идти.
Сёстры-гвитлеоны хорошо знали, где находится человеческая дорога. Теперь наступила пора пойти по ней — вслед за людьми, убившими их дорогую маму.
Паучий Король протягивает вперёд руку с длинными многосуставными пальцами, покрытыми толстыми паучьими волосками, и на неё опускается одна из феечек. Она и хор её собратьев наперебой рассказывают своему повелителю о том, куда теперь направились человеческие дети и о чём говорили возле костра. В этом нет никакой нужды, но Паучий Король обожает слушать рассказы своих детей: они порой так интересны и занимательны!..
К тому же Паучьего Короля совсем не интересуют подданные других волшебных существ, и он, возможно, ни за что бы не узнал про новорождённого тарраска, а ведь эта история изрядно его позабавила.
Да, раньше драконы разрушали деревни и разносили чуму среди людей, а нынче их жалкие дети способны лишь гонять слабых человеческих детёнышей. Вот уж воистину век драконов прошёл окончательно…
— Это возмутительно! — ругался Пузырь, перекатываясь с бока на бок, как человеческая игрушка с грузиком внутри.
— Это просто отвратительно! — подтвердил Игнорик, сплетая ноги в хитрый узел и развязывая их обратно.