Переход от первичных исторических отношений к следующей стадии развития общества был обусловлен развитием производительных сил и разделения труда – переходом от первоначального, естественного разделения труда к такой его форме, которая выражается в разделении общества на классы. Это – переход от доклассового общества к классовому обществу.
Вместе с общественным разделением труда развиваются и такие вторичные исторические явления, как частная собственность, государство, отчуждение социальной деятельности. Если естественно возникшему разделению труда в первобытном обществе соответствовала первая, племенная (родовая) форма собственности, то развитие общественного разделения труда определяет дальнейшее развитие и смену форм собственности. Вторая форма собственности – это античная собственность, третья форма – феодальная собственность, четвертая форма – буржуазная собственность. Здесь мы имеем начало учения об общественных формациях. Маркс и Энгельс подробно рассматривают предысторию и основные этапы развития последней, буржуазной формы частной собственности: переход от цехового строя к мануфактуре и далее к крупной промышленности.
Развитие производительных сил в недрах буржуазного общества создает две основные материальные предпосылки пролетарской, коммунистической революции: во-первых, высокий уровень развития производства, несовместимый с оковами частной собственности и вместе с тем необходимый для организации общества на коммунистических началах, и, во-вторых, массовую пролетаризацию, ведущую к формированию революционного класса. Коммунистическая революция уничтожает разделение общества на классы и вместе с тем частную собственность, политическое господство и превращение собственной деятельности людей в чуждую им силу, на место труда по внешнему принуждению, наемного труда приходит подлинная самодеятельность индивидов.
От рассмотрения производства Маркс и Энгельс переходят к рассмотрению сферы общения, т.е. общественных отношений, общественного строя, классовой структуры общества, соотношения индивидов, классов и общества.
Затем рассматривается область политической надстройки: отношение государства и права к собственности. Здесь раскрывается, в частности, сущность государства вообще и буржуазного государства в особенности. Государство, пишут Маркс и Энгельс, есть та форма, в которой индивиды, принадлежащие к господствующему классу, осуществляют свои общие интересы и в которой все гражданское общество (т.е. экономические отношения) данной эпохи находит свое концентрированное выражение. Буржуазное государство есть не что иное, как форма организации, которую неизбежно должны принять буржуа, чтобы – как вовне, так и внутри государства – взаимно гарантировать свою собственность и свои интересы.
Наконец, Маркс и Энгельс рассматривают общественное сознание, его различные формы, область идеологической надстройки, выясняют, в частности, отношение господствующего сознания к господствующему классу. Особенно важной является здесь классическая формулировка материалистического решения основного вопроса философии: сознание никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием, а бытие людей есть реальный процесс их жизни; не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание.
Резюмируя сущность материалистического понимания истории, Маркс и Энгельс пишут: «Итак, это понимание истории заключается в том, чтобы, исходя именно из материального производства непосредственной жизни, рассмотреть действительный процесс производства и понять связанную с данным способом производства и порожденную им форму общения – т.е. гражданское общество на его различных ступенях – как основу всей истории; затем необходимо изобразить деятельность гражданского общества в сфере государственной жизни, а также объяснить из него все различные теоретические порождения и формы сознания, религию, философию, мораль и т.д. и т.д., и проследить процесс их возникновения на этой основе, благодаря чему, конечно, можно будет изобразить весь процесс в целом (а потому также и взаимодействие между его различными сторонами). Это понимание истории, в отличие от идеалистического… объясняет не практику из идей, а идейные образования из материальной практики и в силу этого приходит также к тому выводу… что не критика, а революция является движущей силой истории, а также религии, философии и прочей теории» (см. настоящее издание, стр. 51 – 52, ср. также стр. 28 – 30).