Коди больше ничего не сказал, но он также не вернулся в особняк, который мы все делили до недавнего времени. Он поехал прямо к моей новой квартире, расположенной в глубине территории Жнецов, в бывшей Западной Теневой Роще, а затем припарковался на свободном месте на другой стороне улицы.
— Спасибо, — пробормотала я, когда он открыл дверь, чтобы я могла выйти, — за то, что спас мою задницу там, — я начал уходить, переходя улицу к своему жилому дому, но Коди последовал за мной.
Он слегка нахмурился, когда я посмотрела на него.
— Ты же не думаешь, что я просто высажу тебя и уеду? — я подняла брови, а он недоверчиво покачал головой. — Мы вообще, черт возьми, знакомы? Черт возьми, МК.
Я не стала с ним спорить, потому что он был прав. Он ни за что на свете не высадит меня у двери и уедет, помахав рукой и посигналив. Не тогда, когда кто-то пытался застрелить меня на людях не далее как час назад. И на самом деле, я бы этого не хотела.
Мы молча ждали лифта, и когда он прибыл, пара ребят из Жнеца вышла, только чтобы сделать двойной взгляд, когда они увидели стоящего там Коди.
— Ух ты, брат… ты заблудился? — спросил один из них с легкой ухмылкой на лице.
Коди только оскалился, а другой парень, который выглядел немного ближе к моему возрасту, ударил своего друга по руке.
— Заткнись, придурок, — затем он кивнул нам с Коди. — Никакого неуважения и прочего дерьма, да? Он новенький.
Коди даже не ответил им, а старший парень потащил болтливого из жилого дома, как будто у них хвосты горели.
— Что это было? — пробормотала я, когда мы вошли в лифт и я нажала кнопку своего этажа. — Я смутно помню, что некоторые Жнецы обращались с тобой так же в ночь боя с Арчером.
В ту ночь, когда я чуть не умерла от смертельной дозы фентанила.
Коди вскинул на меня бровь, выглядя при этом по-новому сексуально и опасно. Ебаный ад.
— Что это было?
Я сверкнула глазами.
— Серьезно? Ты собираешься прикинуться дурачком?
Уголки его рта дернулись, и я могла сказать, что он борется с улыбкой. Ублюдок.
— Нечего прикидываться дурачком, детка, — ответил он, когда мы добрались до моего этажа и двери открылись. Он указал мне выйти впереди него, но его острый взгляд обшарил коридор впереди нас, чтобы убедиться, что он свободен от угроз. — Сомневаюсь, что я когда-либо встречал этих двоих в своей жизни.
Я подошла к своей двери и отперла ее. К счастью, я не расставалась со своей сумкой во время всего пребывания в Рейнибэнксе, так что мне не пришлось менять еще один телефон, и не было необходимости стучаться в дверь Каса за запасным ключом. Не то чтобы он был дома в одиннадцать тридцать в пятницу вечером.
— Клянусь чёртом, Кодиак Джонс, — огрызнулась я, толкая дверь и отступая назад, чтобы он мог войти, — если ты еще хоть раз соврешь мне, я сама тебя зарежу. У меня было достаточно дерьма, чтобы хватило на всю мою чертову жизнь. Или начинай говорить правду, или убирайся к чертовой матери.
Я осталась стоять в дверях, прислонившись плечом к косяку, пока Коди доставал пистолет с пояса и обшаривал всю мою квартиру. Он включил свет, проверил шкафы, под кроватью, за занавесками – в общем, все, прежде чем убрать оружие и вернуться ко мне.
— Я не лгу, детка, — сказал он мне, слегка нахмурившись. — Я не знаю этих панков. Арч, Стил и я, мы порвали связи с Зейном и Жнецами около трех лет назад, — он сделал паузу, его челюсть сжалась, и я поняла, что в этой истории есть что-то еще. Зейн Д'Ат не позволял людям покидать его банду просто потому, что они сами этого хотели. Жнецы – как и Рейфы – были бандой жизни. Как только ты входил в нее, единственным выходом был мешок для трупов.
— Но… — продолжил Коди, и я удовлетворенно кивнула. Умный мальчик. Я закрыла входную дверь и бросила ключи на маленький столик, который я определила как место для ключей.
— Может быть, они слышали какие-то слухи о вещах из прошлого, — предложил он, подражая моим движениям, когда я опустилась на диван.
Я переместилась, слегка повернувшись к нему лицом. Несмотря на весь мой гнев и душевную боль, он все еще был Коди. Я знала его. Он был мне небезразличен. И да, я хотела простить его. В глубине души… очень, блядь, глубоко внутри, я хотела, чтобы все это дерьмо между нами исчезло, и мы могли вернуться к тому, чем, блядь, были. До убийств. До информационных бомб. До предательства…
Но это было невозможно. Мы не могли повернуть время вспять, и никто из моих знакомых не изобрел инструмент для выборочного стирания памяти. Поэтому нам нужно было либо двигаться вперед… либо уйти.
Я еще не решила, какой из этих вариантов причинит мне меньше боли. Сейчас я просто хотела лучше понять его. Мне нужно было знать, что заставляло Кодиака Джонса тикать и почему он решил скрывать от меня такой грандиозный, меняющий жизнь секрет, несмотря на то, что он знал, что это полностью меня раздавит.
— Скажи мне что-нибудь настоящее, — прошептала я, встретившись с его взглядом, когда прислонилась щекой к спинке дивана. — Что-нибудь правдивое.
Он тяжело выдохнул, проводя пальцами по своим обесцвеченным волосам. Розовый цвет от моей выходки почти полностью потускнел, и у меня появился зуд от желания обмануть его снова.
— Ты хочешь знать, как мы отделились от Жнецов, — сказал он. Это было утверждение, а не вопрос, но я все равно кивнула. — Это не совсем моя история, — начал он, но прежде чем я успела прервать его язвительным оскорблением, он продолжил. — Но Арч и Стил могут просто поцеловать меня в задницу, если у них с этим проблемы. Я сказал Арчу, что у меня больше нет от тебя секретов, и я серьезно.
Ух. Коди всегда знал, что сказать, чтобы поразить меня в самое сердце.
— Так расскажи мне, — мягко попросила я, когда между нами воцарилось молчание. Я подтянула колени к дивану, устраиваясь поудобнее, чтобы послушать.
Он бросил на меня виноватый взгляд, его глаза были напряжены.
— Я пытаюсь придумать, как это сформулировать, чтобы ты не подумала о нас самого плохого. Ни о ком из нас. Мы все делали дерьмо…
— Например, покупали несовершеннолетних девочек и принуждали их к браку без их ведома? — я заполнила пробел, когда он замялся, и его плечи опустились в поражении. — Я шучу, — пробормотала я, — но если серьезно, мне кажется, что это не может быть намного хуже, чем торговля людьми. Верно?
Ответная улыбка Коди была грустной и вымученной, и холодный ужас сковал мой живот.
— Всегда есть что-то хуже, детка. Всегда.
8
— Итак, я думаю, мне стоит тебе рассказать, — сказал Коди после почти полной минуты молчания, в течение которой напряжение внутри меня нарастало. Я изо всех сил старалась не говорить, не давить на него еще больше… но это было нелегко. Я хотела знать все. Хорошее, плохое, ужасное. Если у нас был хоть какой-то шанс на примирение, я должна была знать все это.
Он снова провел рукой по волосам, затем опустил голову на диван, глядя в потолок.
— Мы никогда не хотели быть в банде. Мы втроем, я имею в виду. Никто из нас не хотел быть таким, как Зейн и Дэмиен. Мы не хотели провести свою жизнь, совершая преступления и используя шантаж и грубую силу, чтобы не попасть в тюрьму. Это просто не укладывалось в голове, понимаешь?
Он бросил на меня взгляд, и я молча кивнула. Могу с уверенностью сказать, что такой образ жизни мне тоже никогда не нравился. Именно поэтому мы с Далласом и рассорились. Но тогда я была богатой белой девушкой, поэтому не могла осуждать других за их отчаянный выбор.