Я пошевелила извилинами:
—То есть, если Кане вновь вздумается без спросу наведаться в мой дом, то я ничем не смогу ей воспрепятствовать?
Влас кивнул.
Газ мне в глаз, кругом одни подставы! У меня и раньше не жильё, а проходной двор был, а теперь и подавно. И если с приходящими за помощью к лекарю я смирилась и приняла новые обязанности как должное, то со всякими нахалками церемониться не собираюсь. Ишь ты, чего удумали — экскурсию по дому им подавай, ещё и под прицелом ветряных ножей!
Всё, я разошлась. И это не есть хорошо, потому как такими темпами скоро все нервные клетки растеряю (если таковые ещё остались). Где там моё нотное успокоительное?
Подорвавшись с кровати и возмущённо пыхтя, я отправилась в соседнюю комнату и засела за пианино. Причём, капитально так засела: переиграла чуть ли не все композиции, которые знала, а потом и вовсе петь начала. Кстати, давно пора, а то связки совсем атрофируются и весь мой прекрасный тембр сойдёт на нет. И насчёт прекрасного я совсем не преувеличиваю, все мои педагоги по вокалу именно так и говорили. Как сейчас помню — Анна Петровна поправляет большие круглые очки и с придыханием произносит: Людмила, да у вас уникальный голос! Вам бы в оперетту!
Ага, сейчас. Взяла и побежала. Она бы мне ещё в кордебалет предложила податься. Этника — вот моя настоящая страсть, ещё лёгкий готический рок. Ну и попса, куда ж без неё (каюсь, грешна). За инструментом я просидела вплоть до полуночи, горланя на всю округу и надеясь, что снаружи моих завываний не слышно.
Уж не знаю, до чего там договорились Элдар с Каной, но хвала небесам, они больше не появлялись и не трепали мои и без того обрывочные нервы.
Спать я ложилась со смешенными чувствами. Из головы всё никак не шли слова кумихо о том, что я находила артефакт. Наверное, именно поэтому мне и приснилась какая-то белиберда про клад с сокровищами, девятихвостых лисиц и под утро даже что-то эротическое (ё-моё, это-то каким боком?!)
Так что неудивительно, что после бредовых сновидений я встала с раскалывающейся головой и тёмными мешками под глазами. Когда в зеркале меня встретило ЭТО, первой мыслью было «здравствуй, чудище, давай дружить». Кажется, я всё-таки напортачила с тем расслабляющим зельем, которое готовила вчера. В идеале после него я должна была чувствовать себя готовой сдвигать горы и бегать километровые кроссы по снегу. И вечно-то у меня всё через одно место!
В столовой меня уже ждали истекающие слюнями фейри, сидящие перед ароматизирующими на весь дом сырниками. Надо же, приучились-таки кормить меня завтраками. И кто бы мог подумать, что такое вообще возможно? Если бы мне в тот момент, когда я была готова зашибить Власа шваброй, кто-нибудь сказал, что мы будем вместе пить чай и наворачивать домашнюю стряпню — покрутила бы пальцем у виска.
—Элдар с Каной на горизонте не появлялись? — на всякий случай уточнила я, смачно отхлёбывая ромашковый чай.
—Не-а, — помотал головой Тиш. — Ты же знаешь, если бы они пришли, я бы тебе сразу сказал.
Я скептически заломила бровь:
—Да что ты говоришь? Если бы они пришли, ты бы даже пикнуть не успел, как эти двое оказались бы рядом со мной. Причём им плевать, даже если я буду, пардон, в туалете.
Влас фыркнул в кружку, а Тиш только закатил глаза.
Нет, ну а что? Я ведь правду сказала! Меня нисколько не удивит, если мои слова подтвердятся в ближайшие секунды, и девятихвостая секси-лисичка вломится в дом.
Я только-только собралась отправить в рот особо аппетитный и подрумяненный кусочек сырника, как во входную дверь громко заколошматили. Я аж подавилась. Может, во мне скрыты экстрасенсорные способности?
Вторичный стук был настолько громким, что задрожали брёвна, из которых был сложен дом. Елки да палки, мне что, табличку на дверь повесить: «ПРОСЬБА ЗВОНИТЬ В КОЛОКОЛЬЧИК?» В самом деле, нельзя же быть такими бестолочами!
—Живо оба за мной! — скомандовала я, обращаясь к фейри, которые всем своим видом демонстрировали непричастность к очередному посетителю.
Тиш нехотя поднялся и заковылял в прихожую, подметая хвостами пол, а его белобрысое величество даже не соизволило оторвать пятую точку от стула.
—Влас! — взревела я. — Живо отправился отрабатывать свой хлеб! Я за что тебе деньги плачу?