Фейри оторвался от созерцаемой тарелки и, подняв на меня равнодушный взгляд, выдал:
—У меня выходной.
Я зависла на пару секунд, осознавая услышанное. А когда до меня дошёл смысл этого короткого предложения, буквально потеряла дар речи от подобной наглости. Ба, скажите, пожалуйста, выходной у него! Да ко мне посетители со времён Римуса не захаживали! У белобрысого что ни день, то выходной — колупается с зельями в своё удовольствие, да в потолок плюёт. Если бы мой взгляд обладал способностью материализовать чувства, то Влас испепелился бы на месте и развеялся по ветру. Ругаясь под нос, я прошагала через гостиную и, оказавшись в веранде, подпрыгнула на месте от очередной порции стука. Честное слово — ещё пару подобных звуков и я заикой стану! И так голова с самого утра раскалывается, а тут ещё этот подарочек.
Тиш на всякий случай остался в прихожей и только искоса поглядывал в дверной проём. Со всей гаммой чувств я распахнула дверь и…никого не увидела. Памятуя о том, что некоторые фейри порядочные недоросли, опустила взгляд вниз. Ну, точно — снова коротышки припёрлись! Правда, эти на лепреконов не шибко тянут… достают мне до пояса, коренастые, толстенькие и бородатые. Все трое одеты одинаково: в тёмно-синие штаны, ярко-красные куртки и такие же красные колпаки. Так-так…кого-то они мне напоминают? Гномы это — зуб даю!
—Чего у вас стряслось? — осведомилась я, разглядывая насупленную троицу.
Хотя, можно было и не спрашивать: представшая передо мной картина говорила сама за себя. Два гнома придерживали под руки третьего, который непрестанно морщился и издавал невнятные звуки. Он стоял на одной ноге, а вторая была приподнята — похоже вывих, или даже перелом. Я тяжко вздохнула: про меня теперь хоть сказку пиши «Мила и три гнома». Или нет, лучше так — «Милка и хромой гном».
Ой, мамочки-и-и, это что ж мне теперь с ними делать? Гипс наложить это вам не супчик с лягушачьими лапками сварить!
—Товарищи гномы, — любезно обратилась я к замершим на пороге. — Пожалуйста, проходите в дом.
И тут же без перехода загорланила:
—Вла-а-ас, леший тебя забери, иди сюда! Помощь твоя нужна!
Я максимально распахнула дверь, и гномы заковыляли внутрь.
В этот же самый момент в веранду высунулась ехидная морда Тиша:
—Влас просил напомнить, что у него выходной.
—Скажи Власу, что я заплачу ему вдвойне, — выдавила, скрипя зубы, воображая какую взбучку устрою белобрысому, когда гномы уйдут. Сейчас скандалить и позориться не хотелось.
Я прошла в приёмный кабинет вслед за троицей, и через некоторое время к нам всё-таки соизволил присоединиться Влас. Ха, почувствовал, что дополнительным заработком запахло! А ведь когда я благодушно заключила с ним договор и разрешила жить в собственном доме, белобрысый клятвенно заверял, что будет всё для меня делать бескорыстно. Знаете, если когда-нибудь встретите фейри — ни за что им не верьте! Что неблагим, что благим — все они из одного теста сделаны!
Я не имела ни малейшего представления, что делать с пострадавшим, поэтому молча воззрилась на своего помощника. Сами гномы в это время упорно продолжали хранить молчание и вид имели, грозный. Те двое, которые не страдали повреждением конечности, бросали на меня суровые взгляды из-под сросшихся на переносице бровей и угрюмо поджимали губы. Третий мало чем отличался от собратьев — единственное, он при всём вышеперечисленном наборе ещё и кряхтел.
Что-то меня эта компашка пугает, такое впечатление, что они в любой момент готовы достать из-за пазухи топор с секирой (или что там ещё гномы с собой таскают?) и треснуть меня по башке. Ишь ты, глазёнками как сверкают!
Вот блин, и что я за врач-то такой? Вместо того чтобы сочувствовать и помогать, стою как соляной столб и о всякой ерунде думаю. Пока в моей голове с жужжанием пролетали нелепые мысли, Влас, как я и просила, честно отрабатывал свой хлеб. Он усадил пострадавшего гнома в кресло, затем достал с полки обезболивающую настойку и протянул ему. И почему я сама до этого не додумалась? В отварах ведь уже немного разбираюсь, могла бы и сообразить, что настойка аконита придётся как нельзя кстати!
Чтоб не выглядеть совсем уж ничего не смыслящей недотёпой, я достала из тумбочки бинты и вату. Представление о том, что нужно для накладывания гипса (помимо самого гипса) у меня было весьма смутное. Тьфу-тьфу-тьфу, испытывать подобное на себе мне не приходилось, а на занятиях с Власом мы такие темы и вовсе не разбирали.
—Вывих, — констатировал незаменимый помощник, осмотрев повреждённую ногу. — Нужно вправлять.
После этих слов поёжилась даже я, не то, что гном. Он, бедный, весь сбледнел и покрылся липким потом. Ну, ребята, а что вы хотели? Не все же болезни травками да таблеточками лечатся!