Что это было? Помутнение? Наваждение? Как так могло получиться, что Элдар пробудил во мне такой фейерверк эмоций? Правы были подруги, когда говорили, что мне надо обзавестись парнем. В преддверии весны гормоны так и норовят снести крышу.
На всё ещё ватных ногах я вошла в свою комнату. Да, на этот раз именно свою — в этом я нисколько не сомневалась. Была настолько погружена в собственные мысли, что даже не оценила всё богатство убранства, отведённых мне покоев. После недавней сцены в сторону роскошной кровати не хотелось даже смотреть.
Ё моё-ё, ну почему из сотен фейри, обитающих в этом дворце, я умудрилась вломиться именно к Элдару?! Закон подлости, будь он неладен!
Шаркающей походкой я проковыляла в личную ванную и сделала то, о чём мечтала последние несколько часов — позволила себе расслабиться в неге прохладной воды. Спустя некоторое время чувства пришли в относительное спокойствие, и я могла здраво обо всём подумать. Хотя, говоря по правде, анализировать ситуацию совершенно не хотелось.
Вместо этого я откинулась с гладкую спинку ванной и впилась глазами в зеркальный потолок. Вернее сказать, не зеркальный, а гладко отполированный. Как и все комнаты замка, в которых мне довелось побывать, ванная была отделана нефритом. На глянцевых стенах висели изящные кованые подсвечники, освещающие помещение не хуже электрических ламп; на полке лежала пара девственно белых полотенец и изумрудная атласная накидка, там же располагалось бесчисленное количество всевозможных баночек и тюбиков, которые, вероятно, были косметическими средствами. После того, как я на личном опыте научилась смешивать разного рода зелья и отвары, средства фейри не вызывали у меня особого доверия. Мало ли что туда напичкали? Лягушачьи лапки, болотная тина, зловонная жижа — выбор велик. Так что я предпочла воспользоваться своим шампунем и гелем, которые предусмотрительно захватила из дома. К слову, здешние лакеи оказались ребятами расторопными, и багаж чинно ожидал меня в спальне.
Сама ванна заслуживала отдельного внимания. Перед ней невозможно было устоять даже в таком скверном состоянии, в каком пребывала я. Ванна была выбита из цельного куска всё того же нефрита, только более светлого оттенка. Она была очень светлой, практически белой, и только лёгкий зеленоватый оттенок выдавал принадлежность к этому благородному камню. Ванна возвышалась над полом на золочёных ножках, выполненных в виде сидящих львов, а по размерам она соответствовала всему, что находилось в этом замке — то есть была просто огромной. Честное слово, я такое только в кино видела!
Вот вам и дворцовая роскошь. И я бы ничуть не удивилась, если бы сейчас сюда вошёл красавец-официант, несущий поднос с холодным шампанским и предложил сделать мне массаж. Хотя нет, не надо красавца. На сегодня с меня хватит. А вот массаж оказался бы очень кстати — после утомительного похода по холмам все мышцы так и ноют.
Я всячески старалась отвлечься мыслями о разных мелочах, лишь бы не вспоминать об Элдаре. Однако эти жалкие попытки не дали никаких результатов — память предательски возвращалась на полчаса назад, когда я видела перед собой полыхающие огнём зелёные глаза и чувствовала прикосновение сильных уверенных рук.
Как же меня бесило то, что проснувшееся после нескольких лет либидо оказалось направленно именно на этого самодовольного лорда! Боже, почему мой выбор хотя бы раз в жизни не может пасть на нормального человека? Я закрыла глаза и со злостью шлёпнула руками по воде, наделав этим кучу брызг.
В памяти живо всплыли картины событий, произошедших три года назад, и они были настолько яркими, что казалось, это случилось только вчера. Тогда мне было всего восемнадцать, и я была глупой наивной девочкой, мечтающей о красивой сказочной любви. Меня угораздило влюбиться в первого парня колледжа, и я просто потеряла голову. Подруги уверяли, что он коллекционер, меняющий девчонок как перчатки, но разве я слушала? Для меня Никита был идеалом, кумиром, на которого я смотрела преданными глазами и внимала каждому слову. Он классно пел, гонял на чёрном байке по ночному городу и был счастливым обладателем смазливой внешности. А ещё он был самовлюблённым, тщеславным и эгоистичным. Но последние факты я не могла заметить за розовой пеленой, застилающей глаза. Мои первые и единственные серьёзные отношения продлились не дольше месяца. Однажды, возвратившись домой, я застала его с собственной сестрой. Самое ужасное заключалось в том, что он даже не пытался оправдаться — просто встал, окинул меня равнодушным взглядом и ушёл. Танька пыталась что-то объяснить, говорила, что они всего лишь поцеловались, но разве это имело значение?