***
Мы перестелили постель, после чего моя ненормальная старшая сестрица изволила рассказать кое-что, что я очень хотела знать ещё вчера днём, но о чём вот совсем уже не хотела слышать сейчас.
Два года назад, едва Дане исполнилось восемнадцать, она поступила в университет и поспешила покинуть родные пенаты. Ей удалось заселиться в университетское общежитие. В общежитие! Ещё тогда для нас было загадкой, каким образом Дана, будучимосквичкой, получила комнату в общаге примосковскомвузе, притом, что даже приезжие нередко снимают комнаты у собственников? Родители полагали самое худшее, вроде того, что она с кем-то переспала или связалась с каким-нибудь богатеньким иностранцем, намеренным продать её в рабство, но Данка отнекивалась, считала любые наши предположения оскорбительными и обиделась на нас, хотя, конечно, навещала на каникулах и выходных, правда, приезжала ненадолго.
Надолго она вернулась домой только этим летом, когда родители решили провести отпуск вдвоём, а меня не пожелали оставлять одну в своей трёшке, будто бы я малютка и взорву её к чертям в их отсутствие! Тут-то в квартиру и нагрянула Дана, решив скрасить мне месяц их отсутствия. Ещё более красивая, чем была, весёлая, бесшабашная и предлагающая мне развлечения, но не распространяющаяся о своих двух годах вне дома в подробностях.
Что ж, распространилась! Так распространилась, что с моей фантомной крыши съезжала черепица!
- Данчик, ты же это сейчас несерьёзно? – спросила я, не вынимая руки из пакета с чипсами, которые жевала, чтобы успокоиться. – Женщина, просто скажи, что ты это несерьёзно!
- Фейри не могут лгать, - она с намёком на сожаление прикусила губу и любезно двинула по журнальному столику ко мне банку газировки. Сестра расположилась на диване, а я – на ковре в гостиной.
По словам Даны, она всегда чувствовала, что может делать кое-что, чего не могут другие, что её злые слова могут становиться проклятиями, а добрые – благословениями. Однако два года назад она впервые предала этому значение, когда сумела зачаровать людей так, чтобы её приняли в завышающий требования вуз и выделили койко-место. После этого моя всегда склонная к безрассудствам сестрица ударилась в тусовки, развлечения и попытки использовать дар на всех вокруг, и ровно год назад решила залезть в ту заброшенную школу, в которую вчера привела меня. Чутьё подсказало ей, что здание нужно обойти девять раз, ни больше, не меньше, и тогда она найдёт то, что ищет.
И Дане действительно кое-что открылось – путь в Волшебную Страну, имя которой Инис Авалон, иначе – Остров Блаженных, и расположена сия страна на самом деле, разумеется, не в Москве. Тот холм, что я видела, – лишь один из множества проходов, ведущих на зачарованный остров в далёких далях за пределами человеческого мира и возможностей.
Стоило Дане узреть сказочных жителей, как она повстречала и слуа, орду фейри-охотников. Они объявили её своей дичью… ради забавы, как новенькую на празднестве, но не намеревались убивать, так как сестрёнка-красавица сразу приглянулась тому, кто стоял во главе слуа. Блистательному и уже знакомому мне принцу Неблагого Двора Бранну.
- Они бы и тебя не убили, - без конца оправдывалась Данчик во время своего рассказа. – Бранн мне обещал, что ты даже не поранишься. Это должна была быть просто весёлая игра в догонялки, как тебе нравилось в детстве, и я не думала, что всё так получится…
- Вот именно, Дана! – взорвалась я. - Ты не думала!
- Не кричи на меня! Это я здесь старшая сестра, а не ты, - капризно протянула сестра.
От Бранна Дана, наконец, узнала, кем является на самом деле. Моя сестра была кровь от крови… фейри. Ребёнком-подкидышем, той, кем подменили украденное когда-то человеческое дитя. Кем подменили мою настоящую человеческую сестру.
- Вот как…
Наверное, я должна была воспринять сказанное по-другому, буйно, с направленной на Данку ненавистью, с неприятием, но на того похищенного ребёнка мне было… конкретно сейчас – всё равно. Моя настоящая сестра была похищена ещё до того, как я родилась, и всю свою жизнь я знала и любила именно эту Дану. Разве могла я разлюбить её, узнав всё это, и броситься на поиски неизвестного и непонятного дитя?
Данка так и сидела передо мной на диване, и я снизу вверх смотрела на то, как она покусывает свои блестящие розовые губы.
- Почему ты мне ничего не рассказывала?
- Я… Бранн сказал, что так будет неинтересно, а я… он мне так нравится, понимаешь?! Он… удивительный! Не то, что все эти скучные мальчишки в моём универе, на которых и смотреть-то противно! Он меня понимает, с ним весело! И… он как будто из моего настоящего мира, знаешь?! Я никогда не чувствовала себя так хорошо, как чувствую с ним, даже с тобой… А ему было интересно познакомиться с моей любимой сестрёнкой… Прости меня, Холли?