— Спокойной ночи, — предлагает она, когда я машу ей на прощание.
Поразмыслив над ее словами, я решаю, что лучше всего будет отправиться к воротам и понаблюдать, кто войдет, а кто выйдет.
В идеале я не хочу использовать свои силы и привлекать к себе внимание, вдруг у них есть еще одна армия, готовая отправиться за мной. Я могу быть сильной, но я не знаю, насколько я сильна. Конечно, я сомневаюсь, что смогу справиться с целой армией, как это сделал Амон.
Несмотря на то, что сейчас ночь, дорога все больше освещается по мере того, как я направляюсь к району, где находится дворец. И хотя меня немного пугает сам факт того, что я иду одна, одна, ночью, я чувствую себя более комфортно, чем когда-либо думала, что буду одна во внешнем мире.
И все же, когда все происходит, у меня почти нет времени подумать о последствиях — о том, что я общаюсь с незнакомыми людьми, или о том, что я хожу в заведение и заказываю себе еду. Все это для меня ерунда, и, наверное, когда позже у меня будет время обдумать все, что произошло, я смогу проанализировать все более тщательно.
Сейчас же самое главное — добраться до Амона, несмотря ни на что.
До дворцовых ворот я добиралась больше часа, и это только по прямой дороге. Столица — действительно большое место.
Когда я подхожу к большим воротам, то вижу, что по обе стороны от них горят два больших факела, а рядом стоят две наблюдательные вышки. Вообще, куда бы я ни посмотрела, везде солдаты.
В воздухе раздается стук копыт, и я поспешно отхожу в сторону, прячась в кустах, наблюдая, как к воротам подъезжает карета. Водитель показывает разрешение одному из охранников, после чего ворота медленно открываются, и он может заехать внутрь.
Даже не задумываясь, я действую.
Вызываю то же лассо, что и раньше, и молюсь, чтобы задуманное сработало.
Чувствуя, как материализуется энергия, я бросаю его в заднюю часть кареты, желая, чтобы оно зацепилось за нижний поручень, но не посылая электричества через лассо. Вместо этого я использую его по назначению — как веревку.
Учитывая, что это моя энергия, я должна уметь манипулировать ею по своему усмотрению.
Я заставляю себя сосредоточиться, натягивая лассо, представляя, как оно уменьшается в размерах и тянет меня вперед с безумной скоростью.
Я чуть не вскрикнула от неожиданности, когда обнаружила, что лечу по воздуху, а другой конец веревки, продолжая сокращаться, тянет меня к карете.
Мои глаза расширяются, когда я понимаю, что собираюсь столкнуться с задней частью кареты, поэтому я использую другую руку, чтобы создать еще одно лассо, на этот раз для стабилизации меня, когда я доберусь до кареты.
Обеспокоенно вздохнув, я оказываюсь прямо между колесами кареты и цепляюсь за металлические перила. И, похоже, все закончилось вовремя: никто не заметил, как карета промчалась мимо ворот и направилась во двор дворца.
Заметив в стороне склон, я стискиваю зубы, отпускаю крепления кареты, падаю на землю и качусь вниз по склону. На мгновение я замираю, пытаясь оценить, что происходит вокруг и какова позиция стражи.
Что ж, попасть во дворец оказалось не так сложно, как я думала.
В конце концов, я встаю, незаметно пробираюсь по двору к открытой двери, ведущей во дворец.
Но как только я оказываюсь внутри, то замечаю, что это кухня — грандиозная, судя по всему, кухня с десятками десятков сотрудников.
— Ты, — кто-то показывает на меня. — Ты новенькая, да? — сморщила она нос.
— Д-да, — выдавливаю я из себя улыбку.
— Хватит дурачиться, иди переоденься. Ты не можешь ходить в этой ужасной одежде, — с отвращением говорит она.
К счастью, она показывает мне, где лежит форма для персонала, и я быстро переодеваюсь в нее. Может быть, это позволит мне быть более анонимной, пока я буду передвигаться по дворцу.
Вернувшись на кухню, я делаю вид, что работаю, пытаясь найти кого-нибудь, кто мог бы подсказать мне планировку дворца.
С одной стороны девушки раскатывают тесто, и я тоже присоединяюсь, поскольку это не так уж сложно — особенно для такой, как я, не имеющей никакого опыта.
— Я слышала, что здесь держат генерала Теней, — начинаю я, думая, что немного сплетен никому не повредит.
Они хмурятся, глядя на меня, бросают странные взгляды друг на друга и игнорируют меня.
— Разве вы не хотите увидеть генерала Теней?
Я пытаюсь еще раз, но безуспешно.
— Не разговаривай, новенькая, — нависает надо мной та же женщина, что и раньше.
— Ой, извините. Я не знала, — я бросаю на нее взгляд, полный сожаления. — Мне просто было интересно узнать о генерале, раз он такая известная личность.
— Мы не видим, не слышим. И уж тем более не разговариваем, — не слишком любезно говорит она мне. — Пойдем, у меня для тебя есть другое задание.
— Что…
Я не успеваю возразить, как она отводит меня в сторону и сует мне в руки поднос с едой.
— На празднике мало народу. Ты выходишь в зал и молчишь. Не смотришь в глаза. Держись на заднем плане, поняла?
— Эм, да…
— Хорошо, а теперь иди, — она слегка подталкивает меня.
Я даже не знаю, куда идти, но когда вижу, что армия других слуг направляется в коридор, я быстро встаю в очередь за ними, думая, что в какой-то момент смогу улизнуть.
Очередь становится такой упорядоченной, как будто это армейская тренировка. И когда они входят в большой освещенный бальный зал, я обнаруживаю, что не могу выйти из строя, не привлекая к себе лишнего внимания.
С трудом сглатывая от неприятных ощущений, колющих кожу, я смотрю, что делают остальные, и делаю то же самое, бесшумно передвигаясь и выкладывая еду из своего подноса на стол.
Однако любопытство гложет меня, и я краем глаза пытаюсь разглядеть, что происходит за столом.
Вся сцена выглядит так, как я и представляла себе пир королей. И это вполне уместно, если учесть, что во главе стола сидит император — по крайней мере, судя по невероятно аляповатой короне, которую он водрузил на свою голову.
Но это не единственное, что меня настораживает.
Просматривая ряды людей, я останавливаю свой взгляд на маме.
Она находится недалеко от императора, сидит между двумя мужчинами примерно возраста Амона. Они оба одеты в официальную армейскую одежду. Судя по тому, как интимно они общаются друг с другом, мне становится интересно, что их связывает.
Моя мать подносит кубок с вином к губам, хихикая над тем, что говорит один из мужчин, и тут ее взгляд встречается с моим.
Ее глаза вспыхивают от шока, когда она узнает меня.
Но я удивлена еще больше, поскольку это было последнее, что мне нужно.
К счастью, армия слуг возвращается на кухню, и я занимаю свое место в очереди. Когда приходит время снова войти на кухню, я удаляюсь из очереди.
Мой пульс учащенно бьется.
Она не должна была меня видеть. Пока не видеть.
В животе поселился страх, что она поднимет тревогу, и я потеряю все шансы на спасение Амона.
Дыхание учащается, паника нарастает в груди. Но я не могу позволить ей остановить меня. Я пришла сюда с одной-единственной целью — вернуть Амона, чего бы мне это ни стоило.
Если для этого мне придется столкнуться с матерью, значит, так тому и быть.
Может быть, раньше я и не хотела этого делать, но после того, как она проделала такой трюк с Амоном, так рискуя мной, я поняла, где находятся ее приоритеты.
Более того, я уверена, что она никогда не заботилась обо мне больше, чем о той ценности, которую я могу ей принести. Будущее, о котором она рассказывала мне с самого начала, было таким, где она подбирала меня по своему вкусу, как марионетку, которая не задавала вопросов и просто следовала за ней.
К несчастью для нее, я наткнулась на Амона, который открыл мне глаза на жизнь за стенами моего дома.
Повернувшись, чтобы направиться в другой конец дворца, я свернула в другой коридор, чтобы запутать след.
Но едва я ступила в новый коридор, как услышала, что меня окликнули по имени.
— Села!
Голос мамы эхом разносится по коридору, и я сжимаю кулаки, боясь, что она предупредит еще больше людей.
— Я тоже рада тебя видеть, мама, — пробормотала я.
— Я должна была догадаться, что тюрьма тебя не удержит, — замечает она, подходя ближе, и в ее тоне слышится нотка уважения.
— Тогда зачем ты меня в неё посадила?
— Я надеялась, что это задержит тебя. Казнь состоится на рассвете.
Я сглотнула волну беспокойства, когда полностью повернулся к ней лицом.
— Ну, вот я и здесь. И я не уйду без него.
— Ты готова рискнуть всем ради него?
Она поднимает глядя на меня.
Я киваю.
— Это и даже больше.
— Он играет с твоим разумом, Села. Почему ты этого не видишь? Как давно ты его знаешь? Максимум несколько недель.
— И что? За несколько недель общения с ним я узнала о мире больше, чем за все предыдущие восемнадцать лет. Конечно, тебе этого не понять. Все, чего ты всегда хотела — это держать меня в неведении. Ты думаешь, я не знаю о книгах? О каждой лжи, которую ты мне говорила? — выдавила я из себя. — Мне так промыли мозги, что я даже оправдывала те эксперименты, которые вы проводили надо мной, когда я была ребенком. Почему? Потому что я думала, что таким образом ты заботишься обо мне. Но когда ты это делала? Когда?