При Владимире Путине (Бесланском, Таврическом, censored) Авдотья Смирнова написала (совместно с Басинским и Пармас) и сняла «Историю одного назначения»".
Это из рецензии Дмитрия Быкова, вышедшей в "Новой газете". Мне лучше не написать. Хочется цитировать все, что делать не обязательно
Сегодня родился Кирилл Серебренников, напоминает мне фейсбук. Хорошая возникла тут традиция - поздравлять в день рождения: садись и пиши, главное найти точные слова, что именно пожелать имениннику. С Кириллом такой проблемы, к сожалению, нет, и слов можно не искать. Кириллу надо пожелать только свободы, все остальное у него имеется: и сила какая-то фантастическая, и дар, и вдохновение, и любовь. Мы вас все очень любим, дорогой Кирилл, и этой любви так много, что она горы свернет. А за ними - свобода.
"У меня недавно был разговор с мамой 29-летнего парня, умершего в такой инфекционной больнице. Женщина рассказывала, что когда виделась с сыном в последний раз, единственное что тот сказал: "Мам, я очень боюсь, что когда я умру, меня завернут в черный мешок" — это такой, в котором мертвых выносят. — “Попроси, чтобы завернули в другой". А ее даже не позвали, когда его не стало. И тело завернули именно в черный.
Она теперь говорит: "Я вот живу и все время думаю, ну как он там совсем один умирал без меня?” И этот мешок она до конца своих дней будет помнить...
У нас пациенты могут выпить вина, покурить. И получить от этого удовольствие. Мы не мучаем их протертым супом из перловки с рыбной консервой... Раз уж приговоренному на смерть за преступление разрешают сигарету, то почему у нас должно быть иначе? У нас есть курящие палаты. Есть курилки. Летом в хорошую погоду вывозим во двор.
Нет никакого умирания. Есть угасание, когда быстрее устаешь, но у нас и не бывает концертов на полтора часа с антрактом...
Качественная смерть — это торжество жизни. Ты уходишь окруженный близкими людьми. Уходишь, не теряя собственного достоинства, не расчеловечиваясь".
Это из разных мест большого и замечательного интервью, которое дала Нюта Федермессер, учредитель Фонда помощи хосписам "Вера". Интервью, как уже понятно, про самое важное.
Ирина Павлова вспомнила сегодня, как познакомилась с Кобзоном, беря у него интервью, и как потом он ей позвонил:
"– Ира, вы еще в Москве? А вас в Питере будут встречать?
– Да, конечно, микроавтобус – мы же с аппаратурой!
– Ой, а можно, я к вам на вокзал пришлю посылочку в Питер? Она большая. Но у вас ведь и места много, вы же с аппаратурой, правда?
«Посылочка» оказалась двумя профессионально упакованными тюками в мой рост величиной. Я выругалась – но делать было нечего. Благо, по приколотому к тюкам адресу было понятно, что везти с вокзала недалеко.
Он позвонил снова.
– Ира, совсем забыл вас предупредить. Вас будут спрашивать – кто прислал, да откуда, и вообще. Пожалуйста, прошу вас, не говорите. Ну, просто, скажите, – друзья, мол, передали через десятые руки – договорились?
Мы приехали к зданию с надписью «Детский дом №…». Выскочила толстая пожилая тётка, завсплескивала руками и запричитала.
– Ну это ж надо, а? Ну это ж бывают святые люди, а? Я думаю, это иностранец какой-то, наши же так не могут. Наши добрые – вы не думайте, – но они же как: купят партию вещей или продуктов целиком, а там хоть трава не расти – надо нам, не надо… А этот же – вы не представляете – тарахтела она – Этот же – к каждой вещичке записочку приколет с именем, про всех всё знает, кому что сейчас нужно, с размером же ни разу не ошибся. Вот ни разочка же! (и с любопытством) А вы его тоже не знаете?
Я отвечала, как договорились.
Тем же вечером сидела у меня в кухне сокурсница, Ирка Шимбаревич, личный помощник Гоги Товстоногова. Я ей рассказывала эту всю историю. Она ахнула.
- Ну ты смотри, он уж сколько лет это делает! Это ж и я от него возила, и Володя Спиваков, и Юра Башмет! А тётке никто не проболтался. Так ведь и думает, что богатый иностранец деткам помогает…"
А вот только что написала Наташа Тимакова : "23 августа 2017 года в Басманном суде Москвы шли слушания по избранию меры пресечения режиссеру и художественному руководителю театра "Гоголь-центр" Кириллу Серебренникову в связи с обвинением в мошенничестве в особо крупном размере. Параллельно с этим в инновационном центре Сколково проходила коллегия Минкульта. В президиуме коллегии был Иосиф Кобзон. В повестке был вопрос о деятельности Фонда кино. Говорили обо всем - сам Никита Михалков даже вышел из состава Попсовета Фонда. Спорили о фильме «Матильда», о рейтингах и критериях. На втором часу обсуждения слово взял Кобзон. Было видно, что ему тяжело говорить. И просто тяжело. И он сказал о том, что хорошо помнит время, когда сажали за творчество. И это ему не нравится. Как и не нравится то, что происходит сейчас с Кириллом. Я не поверила своим ушам, потому что он был единственным на этой коллегии, кто сказал о том, о чем все думали и произнес фамилию Кирилл Серебренников. Министр сухо поблагодарил Кобзона за выступление и перешел к следующему вопросу. Крупных людей мало. Еще немного - и не останется совсем. Вечная память"