Рыхлая плоть Рубенса, затягивающая и вязкая, словно созданная для сладострастия, ямочки целлюлита, в которых можно пропасть, тело парадно обнаженное, когда нагота становится шубкой, прикрытием, покровом, культурным слоем, про что, собственно, и написана картина. Целлюлит как культурный слой.
У Лассниг нагота простая и честная, безыскусная, как обвисшие груди. Голый человек на голой земле, без покровов и шубок, без парада, без прошлого, его тут нет, без культурных слоев, их нет тоже, они отринуты и забыты. Человек, как он родился, у которого ничего нет и не было. Зато у него что-то будет, по крайней мере, есть на это надежда.
Алексея Малобродского, почти год сидящего в тюрьме до суда, а значит, ни в чем не виновного, мучают заключением в камере, потом дважды обнадеживают (само следствие просит перевести его под домашний арест) и дважды хрясь мордой об стол (суд отказывает следствию). Сердце этого не выдерживает, у подсудимого случается инфаркт, и его отправляют в больницу, где сегодня ночью приковали наручниками к кровати. Только не говорите мне, что таков закон: я догадываюсь. И судья вчера отказала из-за уважения к праву, а из-за чего же еще - решение предыдущего суда ведь не вступило в силу, какая тут апелляция? И высокая власть (Песков, Собянин, сам Путин) может только сердечно желать Малобродскому здоровья, но вмешиваться не смеет - у нас же независимый суд, закон есть закон. Закон в России такой мощный старик, которого все с трепетом чтут, никогда не обходят. Помилуйте, как такое возможно? Поэтому у меня только один вопрос. Вот я - мирный человек, тихий: мне не нравится и никогда не нравился вождь подростков, Муссолини вконтакте, любимый также интеллигенцией; я не хожу ни на какие митинги и терпеть не могу революции и восставший народ. Зачем, за что меня туда толкают?
Надо, наверное, высказаться на актуальную тему, обсуждаемую последние полгода, тем более, что она вряд ли заглохнет. К тому же мне тут напомнили мою статью двадцатилетней давности про фильм "Человек-слон", в которой восславлялась политкорректность, и спросили, не кажется ли мне, что статья эта устарела, ведь нет больше торжества силы, есть, наоборот, торжество слабости и культ жертвы, культ человека-слона, жертва стала главным героем, человек-слон рулит, и пора не его защищать от мира, а мир от него. Такой задали вопрос.
Отвечаю.
Статья про фильм "Человек-слон" была написана, исходя из той аксиомы, что каждый человек в каком-то смысле слон, что он или крив, или кос, или не очень белый, или не вполне гетеросексуальный, что он в чем-то выпадает из любой, самой резиновой нормы, что всякое большинство состоит из меньшинств, и их хотя бы только поэтому не следует чморить. Странно чморить самих себя.
Я, честно говоря, не понимаю, что здесь может устареть. Волга впадает в Каспийское море, дважды два четыре. Это в какой-то момент всеми усваивается и не нуждается в повторении, чего, к великому сожалению, в данном случае не произошло, я сейчас про Россию говорю, в которой мы живем. С отношением к меньшинствам у нас дела обстоят не лучше, а хуже, чем 20 лет назад. Разве стало меньше ксенофобии или гомофобии? Ничуть. Их стало больше, и они сделались агрессивнее. И более агрессивно насаждается норма – то, что ею объявляется, то, что за нее выдается. Человеку-слону четко указали на его место в клетке. Никакого культа особости у нас нет, и культа слабости нет тоже, есть культ самой простецкой силы, которой положено цвести и пахнуть.
Но поскольку мы живем в глобальном мире, параллельно с культом силы возникают разные, ветром надутые кампании, и это само по себе хорошо, а не плохо, что плохого в ветре? - без него дышать нечем. Однако перенесенные в Россию под копирку, эти кампании становятся дико уязвимыми. К ним и так есть вопросы, мне вот борьба с Кевином Спейси кажется вполне чудовищной, но мы сейчас говорим про Россию. Депутаты-рукосуи отвратительны, конечно, как и все остальные рукосуи-начальники, и даже поболее: собственная неприкосновенность позволяет им безнаказанно прикасаться к другим, тут гадко не только действие - его символичность едва ли не хуже, она гадостность усиливает.
Но депутаты эти сделали столько зла (один закон Димы Яковлева, обрекший больных сирот на смерть, чего стоит), что требовать увольнения одного из них за то, что он не там, где надо, провел рукой, это как? Требуем исключить Чикатило из наших рядов, он дергает девочек за косичку. И еще спасибо, что на это требование плюнули с высокой фабричной трубы, а если бы – о, ужас! – его б исполнили, в каком идиотском виде оказались бы требующие. Мне очень жаль парламентских корреспонденток, к которым приставали на работе, повторяю для глухих: очень жаль, но презумпции невиновности мне было бы жаль больше. Парламентские корреспондентки могут развернуться и уйти из Думы, и они, в конце концов, вместе с коллегами-журналистами это сделали, что было абсолютно правильным решением – уйти самим из поганого места, а не требовать увольнения обидчика.