А. А. Поливанов, офицер Генерального штаба и будущий военный министр России в годы Первой мировой войны, последовательно рассмотрел работу русского интендантства на Придунайском театре в ходе всех русско-турецких войн XIX в. Он сравнил эффективность работы тыла в 1806–1812, 1828–1829, 1853–1854 и 1877–1878 гг. и доказал, что наименьшие затруднения с продовольствием и фуражом русская Дунайская армия испытывала именно в 1853–1854 гг. Поливанов отмечал, что огромные запасы продовольствия, заблаговременно заготовленные Паскевичем на случай войны с Австрией, позволяли на протяжении одного года обеспечивать 250-тысячную армию, однако маневр этими запасами был затруднен. Использовать их для снабжения многочисленной армии на неожиданно возникшем Крымском театре военных действий было непросто, хотя энергичный Ф. К. Затлер постепенно справился и с этой проблемой.
Значительный интерес представляет двухтомная монография генерала А. Н. Петрова[14]. Несмотря на то, что формально она была посвящена боевым действиям на Придунайском театре в 1853–1854 гг., фактически книга значительно выходила за рамки заявленной темы. Петров в резкой и полемической форме пытался переосмыслить причины неудачного исхода войны в целом. Автор критически оценивал деятельность князя Варшавского и придерживался крайне спорной точки зрения, считая, что все стратегические расчеты русского командования в 1854–1855 гг. строились на изначально неверном посыле.
Петров пытался доказать, что угрожающие концентрации австрийских войск на русских границах, вынудившие Паскевича летом 1854 г. снять осаду Силистрии и прекратить кампанию на Дунае, являлись не более чем блефом австрийского правительства. И лучшее, что Россия могла делать в той ситуации, – это полностью игнорировать любые австрийские угрозы и продолжать войну так, словно бы австрийской армии на фланге и в тылу вообще не существовало[15].
Обоснованность столь радикальных выводов вызывает серьезные сомнения. Фактически все сведения об австрийской армии, ее передвижениях и дислокации взяты Петровым из донесений русских посланников при венском дворе (П. К. Мейендорфа и А. М. Горчакова). Автором широко использовались уже опубликованные, в основном на страницах «Русской Старины» и «Русского Архива», материалы по истории войны, но они исчерпывались главным образом перепиской командующих с императором. Донесения русской разведки, штабная документация армейских боевых управлений и центрального аппарата военного ведомства исследователем не использовались. Петров практически не рассматривал такие важные австрийские источники, как переписка императора Франца Иосифа с канцлером К. Ф. Буолем, начальником императорского штаба генералом Г. фон Гессом, главнокомандующим австрийскими войсками в Италии фельдмаршалом Й. Радецким[16].
Кампании на других театрах военных действий изначально находились в тени событий севастопольской обороны, поэтому исследования по данным сюжетам представляли собой более скромную историографическую традицию[17]. Но зачастую именно на страницах этих работ раскрывался истинный внешнеполитический и военно-стратегический масштаб конфликта.
Особое место в данном ряду занимал труд крупного специалиста по истории Финляндии М.М. Бородкина. На примере русско-шведских отношений ему удалось показать, какое место в русской стратегии занимала борьба за нейтральные страны, и то, насколько шатким в реальности был их нейтралитет. Бородкин раскрыл механизм медленного, но неуклонного движения Швеции от нейтралитета в сторону заключения оборонительного союза с западными державами, при этом он смог показать практически прямую зависимость внешнеполитических шагов Швеции от позиции австрийского кабинета, а вовсе не от исхода боевых действий в Крыму. Фактически условием своего вступления в войну шведское правительство ставило тогда предварительное выступление против России Австрии[18].
В 1904 г. вышел седьмой том биографии И.Ф. Паскевича, написанной князем А. П. Щербатовым[19]. Он описывал участие князя Варшавского в Крымской войне. В труде Щербатова был собран огромный, до сих пор не утративший ценности фактический материал о деятельности Паскевича на протяжении всей его жизни. Структурно все тома работы представляли собой последовательное изложение событий биографии фельдмаршала. По своему характеру семитомник являлся скорее расширенным послужным списком Паскевича. Серьезных попыток критического осмысления его роли в событиях русской истории автор не предпринимал. Исследование Щербатова можно рассматривать и как обширную публикацию источников. В конце каждого тома автор поместил приложения, содержавшие выдержки из приказов, многочисленные донесения, а также переписку Паскевича с известными государственными деятелями эпохи, главным образом, с императором Николаем I.
14
15
16
Результаты использования этих источников на сегодняшний день см.:
17
18
19