С выходом в свет трех томов «Истории Отечественной войны 1812 г.» М.И. Богдановича фактически закончилась полувековая страда канонизации Кутузова в отечественной историографии[25]. Даже труды, написанные с официальных позиций, становятся менее аллилуйными и более объективными по отношению к Кутузову. Таковы книги популярного доныне историка и литератора Н.А. Полевого и давно забытого журналиста, отставного штабс-капитана, участника антинаполеоновских войн И.Г. Бутовского (двоюродного брата «кавалерист-девицы» Надежды Дуровой). В 1860 г. автор пространной (больше 5 печатных листов!) рецензии о 3-томнике Богдановича, укрывшийся под инициалами А.Б., не только упрекнул Михайловского-Данилевского за его «постоянную заботу поставить князя Кутузова безмерно выше всех современных ему генералов Отечественной войны», но и усилил, по сравнению с Богдановичем, критику действий Кутузова при Бородине: «Участие Кутузова в распоряжениях почти не заметно, его самого нигде не видно между войсками».
Суждения А.Б. (по резонному предположению В.А. Дьякова, это был профессор Академии Генштаба генерал-лейтенант А.И. Беренс)[26] были уже характерными для новой историографии, условно назовем ее либерально-буржуазной, которая отвергла постулаты о единении сословий вокруг престола и об Александре I как главном герое «Двенадцатого года», а заодно опустила с заоблачных высот на землю и репутацию Кутузова. Правда, ниспровергатель предыдущей концепции и основоположник либерально-буржуазной концепции Александр Николаевич Попов (1820–1877) — тоже дворянин, чиновник, член знаменитых Редакционных комиссий 1859–1860 гг., — хотя и «преодолел культ личности» Александра I, по старинке превозносил Кутузова, «которому одному (?! — Н.Т.) Россия обязана своим спасением». Но это был уже последний в XIX в. аккорд чрезмерного восхваления фельдмаршала.
Кстати, вслед за А.И. Беренсом (?) подверг критическому разбору 3-томник Богдановича генерал-майор И.П. Липранди (участник войны 1812 г., военный историк, мемуарист, в молодости «добрый приятель» А.С. Пушкина). Он без особого пиетета к Кутузову первым вменил ему в вину то, о чем позднее будут писать многие критики фельдмаршала: «Кутузов всегда будет почитаться виновником выпуска из России Наполеона с ничтожными остатками его полчищ»[27].
После М.И. Богдановича вплоть до 1940-х годов почти все отечественные историки (кроме таких единиц, как А.Н. Попов и Н.Ф. Проценко) держались трезвой, уважительно критической либо даже критически заостренной оценки Кутузова — без преувеличенных славословий. Сдержанно писал о Кутузове великий российский историк С.М. Соловьев (великий В.О. Ключевский о фельдмаршале вообще ничего не написал). Такие корифеи либерально-буржуазной военной историографии, как начальник Академии Генштаба генерал от инфантерии Г.А. Леер, профессор той же академии генерал от инфантерии П.А. Гейсман, генерал-лейтенант А.К. Билов и генерал-майор А.Н. Витмер (учитель легендарного М.Д. Скобелева), признавали Кутузова выдающимся полководцем и дипломатом, но в ранг «гения» и «Спасителя России» его не возводили[28].
Показателен для либерально-буржуазной историографии труд одного из лучших знатоков рассматриваемой эпохи генерал-лейтенанта Владимира Ивановича Харкевича (1856–1906) «Березина». Здесь впервые капитально, с учетом всей совокупности источников, и беспристрастно проанализированы действия трех лиц, ответственных за Березинскую операцию: П.Х. Витгенштейн медлил, П.В. Чичагов путал, а Кутузов оставался «простым свидетелем совершающихся событий» далеко в стороне от них.
Поворот с 1860-х годов от лицеприятного прославления к объективной оценке Кутузова с непременными элементами критики в историографии отразился и на художественной литературе. В романах Л.Н. Толстого, Д.А. Мордовцева, Г.П. Данилевского фельдмаршал изображен как «дряхлый телом, но бодрый духом старый вождь», мудрый, хотя уже и безынициативный[29].
Уважительно-критический взгляд отечественных историков на Кутузова был закреплен в эпоху Николая II к 100-летнему юбилею войны 1812 г. в 7-томнике «Отечественная война и русское общество». Это, бесспорно, высшее достижение всей дореволюционной историографии «Двенадцатого года» было издано в 1911–1912 гг. под редакцией А. К. Дживелегова, С.П. Мельгунова, В.И. Пичеты с участием В.И. Семевского, Н.И. Кареева, Ю.В. Готье, И.В. Лучицкого, А.А. Кизеветтера, Е.В. Тарле, М.В. Довнар-Запольского, М.И. Туган-Барановского и др. Кутузову здесь посвящена специальная глава, которая открывает 4-й том. Ее автор профессор С.А. Князьков, отдав должное «исключительному уму», колоссальному опыту, расчетливости и осторожности Кутузова, заключал: «Но потом (в 1812 г. — Н.Т.) эта осторожность старого вождя в соединении с некоторой старческой неподвижностью, болезненностью и усталостью сказалась для нашей армии и с отрицательной стороны». Князьков признавал, что «Кутузов не был полководцем, равным Наполеону». Он готов был даже признать, что справедливы нелестные отзывы современников о чисто человеческих, нравственных качествах «Спасителя Отечества»: «„куртизан“, „придворный человек“, „везде уживется“, — говорили про Кутузова те, кто ему завидовал. И тут было кое-что справедливое»[30].
25
В 1869–1871 гг. М.И. Богданович издал 6-томную «Историю царствования императора Александра І и России в его время», где Кутузов (как, впрочем, и Александр I) обрисован уже с меньшим пафосом. Как частный рецидив поклонения Кутузову можно рассматривать сочинение Н.Ф. Проценко «Светлейший кн. М.И. Голенищев-Кутузов-Смоленский, спаситель Отечества в 1812 г.» (М., 1864).
26
27
28
29