Разумеется, неудача «диверсии» Уварова и Платова была относительной. По меткому определению А.И. Попова, «диверсия принесла больше пользы русской армии, чем нанесла вреда французской»[400]. Она отвлекла внимание Наполеона (император сам помчался к д. Беззубово узнать, в чем дело) и заставила его на два часа приостановить штурм Курганной высоты[401]. Хотя высота после этого все равно пала, тем временем Барклай-де-Толли заменил в центре остатки корпуса Раевского последним свежим корпусом Остермана-Толстого, а Дохтуров привел в относительный порядок расстроенное левое крыло.
Только к 14 часам французы начали общий штурм Курганной высоты, которую с утра они уже занимали, но были выбиты оттуда. Вот как это произошло[402]. Около 9 или 10 часов вице-король Италии Е. Богарне атаковал высоту силами приданной ему дивизии генерала Ш.-А. Морана из корпуса маршала Даву. Впереди этой дивизии шла бригада генерала Ш.-О. Бонами, которая и ворвалась на батарею Раевского. Но не успели французы закрепиться на высоте, как генерал-майор А.П. Ермолов неожиданно и для Наполеона и для Кутузова организовал блестящую контратаку. Он проезжал мимо с поручением от Кутузова во 2-ю армию и увидел беспорядочный отход русских от Курганной высоты, только что занятой французами. Ермолов обнажил саблю, остановил бегущих, взял из резерва четыре полка и лично, на коне, повел их в штыковую атаку, причем, по его рассказу, «имел в руке пук Георгиевских лент со знаками отличия военного ордена, бросал вперед по нескольку из них, и множество стремилось за ними»[403]. Рядом с Ермоловым в этой атаке участвовали его адъютант поручик П.Х. Граббе (будущий декабрист, граф, «полный» генерал) и начальник русской артиллерии 28-летний генерал-майор граф А.И. Кутайсов, который здесь погиб (лошадь его вернулась назад с окровавленным седлом, тело Кутайсова не могли разыскать). Сам Ермолов был ранен.
В «Записках» Ермолова лишь упомянуто, а в исследовании В.Н. Земцова, по данным разных источников, сказано о том, что одновременно с Ермоловым атаковали французов и отбили у них Курганную высоту пехотные полки генерал-майоров И.Ф. Паскевича (будущего фельдмаршала, светлейшего князя) и князя И.В. Васильчикова из 7-го корпуса Раевского, а также два кавалерийских полка генерал-майора барона Ф.К. Корфа, которых прислал Барклай-де-Толли.
Генерал Бонами, отчаянно дравшийся врукопашную, был взят в плен. Полуживой от более чем 20 ран, едва не поднятый на штыки, он, чтобы спастись, назвал себя Мюратом, и русские солдаты, «изумленные такою храбростью» удальца в генеральском мундире, поверили ему[404]. Кутузов, которому доложили о «пленении Мюрата» раньше, чем принесли на носилках пленного, усомнился, так ли это, но, чтобы поднять дух войск, использовал доложенное. Хорошо представлена эта сцена в пьесе К.А. Тренева «Полководец»: «Кутузов. Ну какой там Мюрат… Мюраты в плен не сдаются. (Кайсарову)[405]. Объявить по фронту, что маршал Мюрат взят в плен»[406].
Итак, к 14 часам французы начали решающий штурм Курганной высоты. Наполеон рассчитывал не просто взять высоту, но и прорвать здесь, в центре, русский боевой порядок. Ураганный огонь по высоте открыли 300 французских орудий — не только с фронта, но и с обоих флангов, т. е. со стороны Бородина и Семеновской, буквально засыпая ядрами стоявшие на высоте и вокруг нее полки 4-го корпуса, дивизий П.Г. Лихачева и П.М. Капцевича из 6-го корпуса, 2-го (Ф.К. Корфа) и 3-го (К.А. Крейца) кавалерийских корпусов, конногвардейцев, кавалергардов, преображенцев, семеновцев. Все они под опустошительным перекрестным огнем врага несли тяжелейшие потери. «Казалось, — вспоминал Барклай-де-Толли, — что Наполеон решился уничтожить нас артиллериею». Однако «чугун дробил, но не колебал груди русских». Защитники Курганной высоты были движимы одной мыслью: выстоять, сознавая, что здесь — «ключ всей нашей позиции»[407].
Под прикрытием столь мощной канонады Е. Богарне повел на штурм высоты три пехотные дивизии — Ж.-Б. Брусье, Ш.-А. Морана и М.-Э. Жерара (будущего маршала Франции). В этот момент Наполеон приказал генералу О. Коленкуру[408] атаковать высоту с фланга. Коленкур обещал: «Я буду там сей же час — живой или мертвый!» Он встал во главе дивизии своих кирасир — «gens de fer» («железных людей»), как называл их Наполеон, — помчался вправо от высоты, будто с намерением атаковать там русскую кавалерию, но затем, внезапно повернув влево, галопом устремился на высоту, к батарее Раевского. В сверкающих кирасах и латах, словно железный смерч, «gens de fer» Коленкура через ров и бруствер ворвались на батарею по трупам своих товарищей и были встречены здесь в штыки. «Большой редут», по впечатлениям очевидцев, сразу стал похож на «гору железную и огнедышащую», «на вулкан в центре армии».
400
402
Наиболее подробное описание боя за Курганную высоту («Большой редут») с батареей Раевского см. в указ. соч. В.Н. Земцова (Гл. 5).
406
408
Коленкур Огюст Жан-Габриель (1777–1812) — граф, младший брат бывшего посла Франции в России и будущего министра иностранных дел, известного мемуариста Армана Коленкура, герцога Виченцского.